Александр Владимирович Барышев - Конкуренты (СИ)

изучив его побережье, доплывет до устья Тигра и поднимется к Вавилону, где уже будет находится Александр. Тот решит обратить взор в сторону моря и исследовать страны, лежащие к югу от знойной Аравии. Ну а кому поручить командование флотом? Не Пердикке же, любовью которого станут боевые слоны. Слоны плохо сочетались с триерами. Поэтому Александр и поручит флот Неарху. Некоторые ученые потом говорили, что, мол, Неарх сам вызвался. Но нам-то без разницы, сам он или не сам. Нам важен факт. А факт таков, что флотом будет командовать Неарх. Флот станет строиться под Вавилоном и флотоводцев, в смысле, капитанов будут собирать со всей империи Александра. Там будут греки, финикийцы, киприоты, египтяне и даже, блин, побежденные персы. Еще бы, ведь флот составит почти две тысячи единиц.

— Сколько, сколько! — ахнул Вован.

— Две. Тысячи. Кораблей и судов, — подчеркнул каждое слово Бобров. — Одних боевых триер будет восемьдесят. А ведь будут еще специализированные лайбы для перевозки лошадей, транспортники и обычные лодки. Для меня до сих пор загадка, как они собирались плыть по океану на лодках.

— Ну а чего? — сказал пришедший в себя Вован. — Шастали же полинезийцы на своих пирогах чуть ли не до южной Америки.

— Так то полинезийцы, — не согласился Бобров. — Они пирогу осваивали раньше, чем начинали ходить. И вообще, не отвлекайте.

Вован поднял руки, как бы говоря: «Все-все, молчу».

Флот будет построен и Неарх соберется в дорогу. Он хотел обогнуть Африку с юга и, проникнув в Средиземное море с запада, покорить для Александра Ливию и Карфаген. Цель была благая — Александр хотел стать царем всей Земли. И Неарх собирался этому способствовать. А на прощальном пиру по поводу отплытия царь заразится неизвестной болезнью и десятого июня умрет. А через несколько дней со стоянки исчезнет весь флот во главе с Неархом. И больше о нем никто ничего не услышит.

— Две тысячи кораблей, и никто? — недоверчиво спросил Серега.

Бобров отрицательно помотал головой.

— Никто. Правда есть предположения где-то на уровне гипотез. Согласно одной из них флот Неарха погиб возле Берега Скелетов, что в пустыне Намиб, в результате шторма. То есть, они обогнули мыс Доброй Надежды и уже поднимались к северу. Правда, о том, сколько осталось кораблей после пути вдоль восточного побережья Африки сия гипотеза умалчивает.

— Так это что же получается, — сказал, сидевший до этого в молчании, Петрович. — Мы построим там что-то вроде города и через одиннадцать лет к нам в гости заявится целая орава македонцев во главе с энергичным Неархом. А если они сочтут необходимым нас завоевать?

— Мы сделаем так, — усмехнулся Бобров, — чтобы не сочли.

До самого ужина Бобров находился на палубе. Честно говоря, идти к себе в каюту ему было страшновато. Над ним никто не посмеивался. Все словно бы забыли о Бобровской выходке. Да он и сам посчитал ее или чем-то вроде глюка, или грез наяву. И чем больше об этом думал, тем больше убеждал себя в том, что так оно и есть. То есть, грезы и больше ничего.

— Надо сказать, — подумал Бобров, — что это были очень даже приятные грезы. Особенно, если вспомнить грудь Апи.

Вахтенный брякнул в рынду и возгласил:

— Команде ужинать!

Свободные от вахты потянулись к грот-мачте, куда отряженный дежурный подтаскивал сосуды с едой. Офицеры и примазавшиеся к ним в лице Боброва, Сереги и Петровича собрались на юте вокруг низкого столика. Они еще не расселись, когда из надстройки появились Златка и Дригиса, подталкивающие в спину жутко смущавшуюся Апи.

— Опа! — сказал сам себе Бобров. — Так это вовсе оказывается и не грезы, а суровая действительность.

За столом он оказался между Златкой и Апи. Бобров быстро понял преимущества двоеженства. По крайней мере, за столом. Приходилось только стакан с вином ко рту подносить. Вован и Петрович смотрели с завистью.

— Я, пожалуй, тоже женюсь, — сказал Петрович и добавил. — Но не по любви, потому что таких, как Златка и Апи, мне не найти.

Апи порозовела, а привычная Златка не отреагировала.

После ужина Бобров хотел остаться на палубе, тем более, что погода располагала, да и тема для разговора нашлась бы. Но Златка была неумолима. Апи шла сзади и краснела. Однако, в сумерках этого видно не было. И Бобров заметил это только в каюте, когда Златка зажгла светильник. И еще он заметил, что и он и Апи были несколько смущены, а вот --">