Алексей Яковлевич Корепанов - Обыкновенная прогулка

на «с» в квадрате и так далее, а были заложены в их генетической памяти. Кто знает…

Он еще раз придавил звонок. Сквозь дерматин с подкладкой просочились мелодичные переливы. За дверью не реагировали. В подъезде стояла тишина. Относительная тишина, потому что в трубах парового отопления негодующе шипела вода, где-то вверху или внизу вдруг загудел то ли пылесос, то ли излучатель антиматерии и отдаленный женский голос отчетливо сформулировал: «Отойди от холодильника, зараза!»

Он задумчиво потер подбородок, поиграл шнурками куртки и толкнул дверь.

Как правило, за любой дверью нас что-то караулит. Неожиданность, счастье (реже), неприятность, встреча, телевизор, беседа, ссора, поцелуй, сицилианская защита, хук справа или слева, головомойка, стопка водки наконец. Еще одно предположение к высказанным ранее: преграда у входа в жилище воздвигнута для того, чтобы за ней нас что-то ожидало. Хорошее или плохое. В худшем случае, нейтральное. Все зависит от множества факторов, перечислять которые нет ни возможности, ни — самое главное — желания.

А что же ожидало за этой дверью?

За дверью оказалась прихожая с зеркалом на стене, вешалкой, телефоном на полочке, щетками для обуви и для одежды и прочей дребеденью. Он пересек прихожую и заглянул в комнату. На диване лежала открытая книга синей обложкой вверх, но на обложке не было надписи. На столе стояла чашка, и над ней поднимался парок, но чашка была пуста. Шкаф заполняли книги, но они тоже были безымянными, без авторов и названий. На полу у кресла лежала тетрадь, и он знал, что страницы ее чисты. Еще в комнате существовала хрустальная ваза без цветов и множество других безликих вещей, которые то ли существовали, то ли казались существующими. А некоторые, возможно, даже и не казались. Не утруждали себя бесполезными усилиями.

А в чем разница между существованием и как-бы-существованием? Все ведь относительно в этом случае, все зависит от личного опыта, настроения, образа мышления и жизни, потребностей, желания, особенностей восприятия, времени года и времени суток, температуры окружающей среды и собственного тела, атмосферного давления и солнечной активности. Собственно, главное — от воображения. От воображения.

Другой вопрос: можно ли увидеть прошлое или будущее? Увидеть и дотронуться. Прикоснуться. Прочитать название вчерашней книги или книги завтрашней. Утолить жажду водой вчерашнего дня и дня завтрашнего. Соберите воедино все смертоносные бомбы и взорвите их одновременно над завтрашней или вчерашней поляной — дрогнет ли хоть одна травинка в прошлом, долетит ли хоть слабый отзвук до будущего? Вероятно, у континуума свои законы. Или нет законов. Но отсутствие законов — это тоже закон. Так что никуда не деться. Кстати, дальше в повествовании, кажется, не ожидается каких-то проблесков. И конца не будет, потому что конец превратится в начало. Именно здесь, возможно, находится начало того самого пресловутого конца, которым оканчивается начало. Круг — прекрасный образ бесконечности. В нашем, естественно, понимании, потому что пониманием не нашим мы пока что, к сожалению или счастью, не обладаем.

Он немного походил по комнате, трогая и переставляя существующие, кажущиеся и даже не кажущиеся вещи, закрыл лежащую на диване книгу с чистыми страницами и поставил в шкаф, поправил ничего не изображающую гравюру на стене и подошел к окну. Из окна в комнату падал свет, но за окном ничего не было. Так, серая пустота. Правда, вскоре в пустоте появились два бредущих человека (или нечеловека — кому как удобней), — но они прошли себе справа налево на уровне его глаз и скрылись. Возможно, шли к троллейбусной остановке. Или на прогулку среди колец Сатурна. По диску Керра. По его краю. Чтобы погулять во времени в свое удовольствие.

А хорошо бы погулять во времени…

Он, наверное, долго бы стоял у окна, разглядывая пустоту, но в прихожей зазвонил телефон. Зазвонил не мелодично, как давеча звонок-колокольчик, а требовательно, настойчиво, нетерпеливо, словно имел на это право.

Конечно, если уж в прихожей оказался телефон — он непременно должен зазвонить.

Он немного подождал, но в этой квартире, очевидно, ни на какие звонки не отзывались. Телефон заходился в истерике. Он пересек комнату, на ходу подтолкнув рукой большую стрелку настенных часов без циферблата, снял трубку и поднес к уху.

— Слушаю.

— Прогулки во времени невозможны, — деловито сообщила трубка --">