Вадим Вадимович Кондратьев - Банкет на перекрёстке (СИ)

наперегонки с мусором и сводила на нет все старания дворников. Вечернее солнышко и вопли барахтающихся в песке воробьёв навевали благостное состояние души. Но день, похоже, выдался неудачный, и неожиданная заминка обещала стопроцентное опоздание на поезд.

Поперёк единственного выезда из двора, растопорщил дверцы сверкающий «Бентли». Рядом, лениво облокотившись на капот, чернобровый брюнет неспешно выжёвывал слова в мыльницу сотового телефона. Скрипнув тормозами, Макар остановился перед шикарным авто, прозрачно намекая на своё желание проехать.

Говорун у капота и носом не повел. Переложил аппарат к другому уху, откинул полу карденистого плаща и упёр утомлённую руку в нависающий над крокодиловым ремнем бок. Услышав нетерпеливый сигнал, презрительно глянул на макаровскую Ниву, отвернулся и достал из блестящего пиджака сигареты.

— Ну, это уже крутовато… — прошипел Макар и толкнул дверцу.

Хозяин «Бентли» почувствовал, как телефон выскользнул из руки. Оглянулся и увидел холодные глаза русоволосого парня, который двумя пальцами, словно дохлую крысу, держал перед собой дорогой электронный агрегат. Южанин открыл было рот, но Макар опередил его тираду и очень внятно проговорил:

— Любезный, очень тебя прошу, убери свой дредноут с дороги, я сильно спешу…

Чернобровый выпучил глаза и потянул к обидчику трясущиеся от бешенства руки. Макар тут же ухватил одну и, выгнув волосатые сардельки в обратную сторону, толкнул возмущённый мешок к двери иномарки. Не выпуская мохнатой пятерни, усадил за руль, бросил телефон в салон и, пригнувшись к перекошенной физиономии, заглянул в глаза.

— И спасибо за понимание… — добавил он учтивым тоном.

Макар выпустил помятую пятерню и, не сводя глаз с пыхтящего брюнета, вернулся за руль. Чернобровый топорща волосатые ноздри, дал задний ход и, едва «Нива» тронулась, торопливо вынул из пиджака авторучку.

Макар притормозил. Взяв тряпку, вышел из машины, старательно протёр задний номер и, вернувшись за руль, с пробуксовкой сорвался с места. Времени оставалось в обрез…

3. Зона

Окраина Ржавого леса

С момента встречи со странным незнакомцем слух больше не уловил ни одного воя скрачей. Кочерга с Батоном уже давно перешли на быстрый шаг и двигались вдоль опушки Ржавого леса, ориентируясь лишь по призрачному свечению «комариной плеши». Мерцающий ковёр тянулся вдоль границы деревьев, не приближаясь к лесу ближе тридцати-сорока метров. Других аномалий действительно не было. Ноги гудели после ночного марш-броска, а промокшая от пота и тумана одежда липла к телу. Когда небо приобрело мышиные оттенки, впереди обозначилась светлое, в пятнах пробивающейся травы, асфальтовое полотно. Не доходя до него полсотни метров, «комариная плешь» закончилась широким, будто скруглённым ножницами, языком. Лес оказался настырней и добрался щуплым молодняком до невысокого придорожного столбика.

Ступив на твердь асфальта, Кочерга потянулся и поглядел в поле по другую сторону дороги, где между сполохов горячего воздуха то и дело вспыхивали свежие «электры».

— А ведь не соврал, — хмыкнул Кочерга.

— Ага, — хрипло поддакнул Батон, разглядывая уходящие вдаль россыпи аномалий. — Значит и про остальное тоже.

Памятуя совет незнакомца не ходить к «Берлоге», оба посмотрели на убегающую вверх по склону дорогу и, переглянувшись, двинулись в противоположную сторону. Через полсотни метров, заметив в придорожной канаве труп, снова сбавили темп и осторожно приблизились. Тело лежало ничком, и Батон наклонился, пытаясь разглядеть лицо. Через секунду оторопело обернулся к напарнику.

— Я его, кажется, в «Берлоге» видел…

Кочерга присел рядом, стащил с плеч погибшего рюкзак и, взявшись за ремень разгрузки, перевернул тело. Бросил взгляд на эмблему со стоящим на дыбах медведем, тронул перебитую пополам «Сайгу», оглядел выходное отверстие.

— Нигуя себе, денёк начинается…

— Мародёры сработали? — предположил Батон.

— Не похоже. Хабар не шмонали. Да и не ходят мародёры с тяжёлыми винтовками, а тут чистые 12,7 мм. Всего одно попадание.

Батон опасливо огляделся в поисках возможной огневой точки, но не заметил на усеянной аномалиями пустоши, ни одного подходящего места.

— Думаешь снайпер?

— Больше некому.

Кочерга прищурился на тёмные брызги у обочины. Прикинув --">