Гоблин MeXXanik , Каин - Чехов. Книга 1

таким, как он. Поэтому решил попробовать себя по другую сторону баррикад. Испытать себя в защите прав и свобод граждан империи.

— Адвокатом? — искренне удивился Алексей. — Представляю, как отреагировал на эту новость твой отец.

Я усмехнулся:

— Не-а. Ты даже не представляешь.

Мой отец, Филипп Петрович Чехов, занимал пост начальника следствия охранного отделения. Высшая должность в охранке. И путь к этому был сложен и тернист. Да и выпал он на времена смуты, когда у сыскарей было чуть больше полномочий. А еще, папенька считал адвокатов кем-то навроде тараканов, которые затягивают процесс, и всячески мешают стражам правопорядка делать свою работу. Узнав о том, что единственный сын решил добровольно стать вредителем, родитель пришёл в такую ярость, что пришлось мне бежать из дома, куда я приехал погостить на каникулы.

— Ну ты даёшь, братец, — покачал головой Суворов, но в голосе товарища я услышал нотки одобрения. Я понимал, что другу нравится протест, к которому он сам не был готов.

— А ты? Идёшь в кабинет отца? — спросил я.

— Нет. Батюшка договорился о том, чтобы я попал на практику к другу нашей семьи, Лаврентию Аркадьевичу Воронову.

— В городскую прокуратуру? — уточнил я, и Суворов кивнул.

— Именно, мой друг. Так что теперь, мы будем по разные стороны баррикад.

— Надеюсь, нам доведётся сойтись с тобой в суде, — усмехнулся я. — Проверим, кто лучше освоил ораторское мастерство.

— А проигравший ставит победителю выпивку в кабаке, — добавил Алексей.

— Идёт, — согласился я.

— Кто проставляется? — послышался рядом весёлый девичий голос.

— О, госпожа Белова, — откликнулся Алексей, когда девушка поравнялась с нами. — Что я вам сейчас расскажу, дорогая Алиса… Вы не поверите.

— Заинтриговали, Алексей Михайлович, — ответила наша спутница и с интересом посмотрела на него.

Девушка была миловидной, но не слишком яркой. Однако я замечал, что она пудрит щеки, чтобы скрыть приятный румянец, а волосы сворачивает в узел на затылке. Что прибавляло ей пару лет. Думаю, что она делала это намеренно, чтобы не вызывать зависти у подруг.

Парень замялся, покосился на меня, и я кивнул: «Давай, мол». И Суворов набрал в грудь побольше воздуха и выпалил:

— Нашего хорошего друга, Павла Филипповича, скорее всего, уже вычеркнули из завещания. А всё потому, что младший Чехов решил строить карьеру адвоката.

Белова обернулась, улыбнулась:

— Вот как? Весьма смелый ход.

Я только развёл руками и повторил:

— Уже давно решил стать законником, и защищать права граждан империи в суде. А ты? Займёшь должность юриста в одной из компаний отца?

Алиса покачала головой:

— Нет. Семья решила, что я пойду на государеву службу. Поэтому меня определили в сыскной отдел жандармерии.

Я понятливо кивнул. В принципе, логично. Отец Алисы, Александр Белов, был весьма обеспеченным промышленником, но не имел дворянского титула. Был выходцем из бастардов. Поэтому семья решила, что пора получить герб. И возможно, за десять лет службы, Беловой будет пожалован титул. Не без помощи отца, само собой. Связи и деньги могли решить в Империи многие вопросы.

— Похвально, Алиса Александровна, одобрил Алексей.

Девушка зарделась, будто и впрямь засмущалась от такой похвалы. Мне всегда казалось, что Белова умеет быть беззащитной и милой, когда сама того пожелает.

Мы вышли на Михайловский проспект, по которому прогуливались люди. Здесь вышагивали ведомые экскурсоводами туристические группы, слышался гомон и смех. Это был центральный проспект города. За спиной осталось станция метро имени Адмирала Нахимова, неподалёку от которой располагался наш лицей и студенческий городок. Справа от нас, вдалеке, блестели на солнце купола Собора святого Луки. А дальше, за широкой лентой реки, высился шпиль военно-морской академии. Мы свернули налево, и по проспекту двинули в сторону "Старого Лепрекона" — питейного заведения, расположенного в паре кварталов. В туманном городе все сложнее становилось найти годное место для отдыха от трудов праведных. Почти в каждом собирались либо туристы с восторженными рожами либо местная толерантная элита с выбритыми бровями. В этом же заведении было приемлемо. Кабак вот-вот должен был открыться, а нам не терпелось отметить окончание лицея.

Мы пересекли конный мост, постаменты которого украшали статуи укрощения коней, и свернули направо, к улице Нахимовцев. И вскоре вышли --">