Александр Фомичев - Идите сюда, собаки!

дальше по ветру размазывай, я в полном порядке! — Драговит пренебрежительно отмахнулся от своего друга, как от назойливой мошки. — И не вздумай бухтеть только ещё, а… И так настроение не лучшее!.. Мало мне этих двоих гундосов, что позади едут, так ты ещё с ними в одну голосину верещать начал…

— Да ничего я не начал…

— Нет, начал!

— Как начал, так и закончил!

— А ты закончил?

— Отвали, забулдыга!..

— Я тебе сейчас отвалю! Бутыль эту знаешь куда запихаю, знаешь куда, да⁈ Как допью, конечно…

— Тормози, пьянота!.. — Боян удивлённо уставился на дорогу.

— Тпр-р-у-у-у! — хотевший было возмущённо ответить своему напарнику Драговит проследил за его взглядом и тут же спешно натянул вожжи, придерживая обоих тяжеловозов. Первая повозка неожиданно затормозила.

— Бр-р-р-р, да чтоб тебя!.. — Лодомил следом резко остановил свою телегу. — Ты там чего, Драг, по нужде сбегать решил⁈ Предупреждай хоть, коли припекло!.. Ушлёпок лободырный…

— Умолкни! — умудрённый жизнью Благояр, мрачно осматриваясь, крепко сжал рукоять топора. — Мы тут не одни.

— Да ладно⁈ Вот ведь дерьмо!.. — Лодомил схватился за свой лук.

Два охотника слезли с повозки и, настороженно оглядываясь, медленно пошли к первой телеге.

— Тебе что, верзила, жить надоело, коль ты конягам ломовым проехать не даёшь? Разум-то есть у тебя⁈ — прокричал поначалу от неожиданности опешивший, но быстро пришедший в себя Драговит. — Поди прочь, незнакомец, кто бы ты ни был, пока не затоптали тебя!..

— Похоже, не для того он там обозначился, чтобы по первому требованию прочь свалить… — Боян, опустив ладонь на рукоять ножа, копчиком заподозрил беду.

Между тем Благояр и Лодомил подошли к своим приятелям и посмотрели вперёд. На дороге, шагах в десяти, как раз напротив притормозившего обоза стоял человек. Был он высоченный и мускулистый, косая сажень в плечах; трещавший на нём по швам плащ лишь подчёркивал могучее, богатырское сложение нахального громилы. Его скрещённые руки небрежно покоились на груди; недалече, у самой обочины, виднелся прислонённый к косенькой осине двуручный меч в богатых вычурными узорами ножнах, по всей видимости, неизвестному и принадлежавший. Набалдашник сего клинка был выполнен в виде искусно вырезанной посеребренной морды крупного серого волка. В свирепых глазах матёрого хищника огненным пламенем сверкали два крупных рубина.

— Оружие побросали своё, — чужак откинул капюшон с головы, и местные жители подивились необычной внешности говорившего. Было ему на вид лет тридцать. Лицо слегка вытянутое, продолговатое; кожа очень светлая, скорее даже бледная, как будто никогда не знавшая солнца; холодные глаза-щёлочки сверкали недобрым тёмно-карим пламенем; бородка цвета свежевыпавшего снега в две щегольски заплетённые завитушки и точно такие же белёсые, даже можно сказать, кристально белые длинные волосы до плеч. Несмотря на впечатляющую стать, в первую очередь, конечно, перегородивший дорогу боец-альбинос выделялся именно своей приметной, очень редкого цвета шевелюрой.

В тот же миг, когда странный незнакомец заговорил, с двух сторон из окружавшей Голубиный тракт чащобы оперативно высыпало десятка полтора вооружённых до зубов угрюмых воинов, живо обступивших четырёх приятелей. Настроены лиходеи были явно решительно и совершенно точно знали, что делали.

— Вы что, оглохли, дуборылые⁈ Слышали, что вам сказали⁈ Покидали топоры с ножами и луками на землю, да пошустрее, пока мы из вас вырезки для наших псов не нарубали! — насмешливо произнёс один из окруживших обоз бойцов, высокий, статный витязь под два метра ростом, чем-то отдалённо похожий на вставшего посреди Голубиного тракта богатыря. Правда, кожа у него была обычная, с загаром, да волосы цвета спелой пшеницы не так сильно бросались в глаза. — Меня зовут Бурзоган! Слыхали, поди?

— Как же, доводилось… — досадливо скрипнув зубами, тихо промолвил Благояр, затравленно озираясь. — А там, напротив, видимо, твой старший братец — сам Лудогор маячит…

Четверо сельчан нехотя побросали оружие на сырую землицу, признав остановивших их головорезов. Шансов одолеть разбойников не было никаких. По крайней мере не таким составом.

— Кхы!.. Похоже, Луд, мы знамениты! — неприятно скалясь, бросил Бурзоган своему брату. Тот лишь неопределённо хмыкнул в ответ, без особого интереса разглядывая путников. На мгновение показалось даже, что искорки разочарования --">