Анатолий Анатольевич Логинов - Клим Ворошилов-2/2 или три танкиста и собака

держи меня за лоха. Атаковал нас мессер, летели юнкерсы восемь-восемь. А уж прокачать в темпе обстановку меня в армии научили, ты знаешь — ответил Сергей.

Стоявший и откашливавшийся Бридман с оторопью посмотрел на коллег.

— Вы что, ох… одурели? Какие мессеры, какой шутник? И что с Михалычем? Надо же что-то делать!

— Не, Сема. Ты конечно админ классный. Но тормоз. Шутник тот, что нас обстрелял. Если б он серьезно нас прибить хотел, то из пушки бы добавил и все. А он так, пугнул очередью из своих двух синхронных пулеметиков. Да полетел по своим неотложным люфтвафьим делам. А Михалыч… вечная ему память. Погиб от руки немецко-фашистских захватчиков за двадцать лет до своего рождения. Уж на груз 200 я в Афгане насмотрелся по самое не хочу — с раздражением ответил Сергей.

Тем временем Андрей сходил в сопровождении своего пса к горящей машине, подобрал ружье Сергея, КПК и рюкзак. Подойдя к болтавшим напарникам, он сбросил все это к ногам Сергея и сказал:

— Так. Делать нам здесь больше нечего. Идем по дороге на восток. Если все так, как говорит Сергей, есть шанс выйти к нашим. Кстати, помнится, где-то на этой дороге поселок крупный должен быть. Колхоз там в свое время был богатый… Да, лопухнулись мы с тобой Сема. Даже рюкзаков не прихватили. У тебя, Сергей, что в нем есть? — Андрей, глава небольшой компании 'Танкосервис', в которой и работали Семен с Сергеем, привычно выделил самое главное и приступил к своему любимому делу — менеджменту или по-русски, управлению и распределению.

— Подождите. К каким нашим? Это к коммунистам, что ли? В лапы 'Смерша', хотя нет, сейчас пока НКВД… Вы что, сдурели? В ГУЛАГ захотели? Или еще к круче, на Лубянку и начнут выпытывать все о будущем! Остаемся здесь. Немцы с мирным населением пока не воют, их еще комми не спровоцировали. А мы как-нибудь на запад переберемся. Шеф, у тебя же память почти идеальная! Вспомни, что в первые месяцы творилось! В лучшем случае нас какой-нибудь заградотряд шлепнет без лишних мучений как шпионов немецких! У нас ни документов, ни знания повседневных реалий. Мы ведь и говорим с другими интонациями! И словечки у нас другие! Вы что… Мы же даже не русские, мы из Украины — Сема, краснея и пулеметной очередью выплевывая слова, с жалостью и недоумением смотрел на постепенно наливающегося гневом Сергея и на Андрея, внешне спокойно гладящего свою собаку.

— Значит так — Андрей, встав и жестом притормозив разгневанного Сергея, продолжил холодно-командным тоном — Семен, я всегда считал тебя очень умным человеком. Поэтому не надо нести чушь, прочитанную в книгах людей, неадекватно оценивавших сегодняшнюю обстановку. Тем более тебе, с твоей фамилией. Я уже молчу про то, что мы с Андреем в свое время при коммунистах пожили. Он больше, я меньше, но оба знаем о той жизни поболее твоего. Поэтому осматриваем запасы, хороним Михалыча и вперед.

— Не похороним, шеф — спокойно сказал Сергей — Он обгорел сильно. Чем брать будем и чем могилку копать? Лопаты у меня в рюкзаке нет, а все что в машине достать не сможем. Так, что….

— Хорошо. Найдем людей, может быть удастся как-то вопрос решить — сказал Андрей, и обернувшись к машине, добавил — Прости, Михалыч. Вечная тебе память!

— Ладно, пошли — добавил к этому монологу Сергей, поднимая рюкзак и ружье — Про запасы я по дороге расскажу.

— И что, так и пойдем? — бледнея, с дрожью в голосе спросил Семен, оглядываясь на горящую машину и явно сдерживая позывы к рвоте от налетевшей оттуда сладковато-противной смеси запахов сгоревшей резины, бензина, пластика и мяса.

25 июня. 1941 год. Украина. Сергей Иванов.

— И что, так и пойдем? — бледнея, с дрожью в голосе спросил Семен.

— Нет, не так! А осторожно и оглядываясь, мм… дурак, если жить хочешь! — злость кипела во мне, требуя выхода. Мало того, что вляпались, как кур в ощип, в невероятную фантастическую ситуацию, так еще и этому… хм… дитю демократии из поколения пепси простейшие истины объясняй. Хорошо, что хотя бы в шефе не ошибся. Несмотря на то, что в армии служил мало, закалку он похоже сохранил. Сориентировался быстро и адекватно реагирует. Смотри-ка, даже почти не морщится. А запашок-то еще тот, с Афгана знакомый. Вон, Сему перекосило как. Пора уходить, пока ему совсем плохо не стало. Вот и Ленг уже вперед умчался, чтобы этой гадостью не дышать. Ленг — это шефов пёсик и есть. Тот его с юмором Тимурленгом назвал, ну а кратко Ленг, значит. Впрочем, отлично, что --">