Ольга Владимировна Морозова - Рыба-молот

бывало не часто. Она, наверное, любила его, и Карл не мог не чувствовать это. Она делала всё, чтобы ему было хорошо. Но Карл не любил зависимости. Это проявлялось в редких, но бурных загулах в командировках, куда его теперь часто посылали — у компании были филиалы в разных уголках мира.

Но ту командировку он запомнит надолго. Хотя, надо признать, она немного затянулась. Спустя десять дней, когда он приготовился сказать Веронике о своём отъезде, шеф позвонил ему и велел остаться ещё на две недели, а потом ещё, потому как в местном офисе требовалось присутствие их представителя. Он даже обрадовался тогда. Ему было жаль расставаться с Вероникой. Она не успела надоесть ему, он наслаждался отдыхом и внезапно свалившимся на него счастьем. Они проводили вместе всё свободное время. Вероника пока не работала, и времени у неё было с избытком. Он очень гордился, когда она шла рядом с ним, такая молодая и красивая, и все мужчины буквально пожирали её глазами.

Но в последнее время Карл начал немного тяготится ею. Он торчал здесь уже полтора месяца, и местная жизнь начинала ему немного приедаться. Он даже скучал по Марии, хотя не хотел себе в этом признаться. Бурный темперамент Вероники утомил его, и он с нетерпением ждал от шефа разрешения на отъезд. Но он не учёл одного немаловажного обстоятельства — Вероника, в отличие от него, относилась к нему совершенно серьёзно. Она строила в отношении него определённые планы, собиралась рассказать всё родителям. Но Карлу это всё было не нужно. Он всегда рассматривал связь с Вероникой только как лёгкую курортную интрижку, не более. Он думал, что и она тоже просто развлекается в его компании, и был неприятно удивлён, узнав об обратном. Она становилась настойчивой, собиралась уехать с ним, говорила о свадьбе.

«Господи, и откуда это появилось у неё в голове? Разве я ей что-то наобещал? — с раздражением думал Карл. — Ей всего двадцать, неужели думает, что я — её последняя надежда? С её-то внешностью я бы об этом не особенно беспокоился. Никогда не поймёшь, что у этих баб на уме». Но предпочитал не грузиться такими мыслями, пусть все идёт, как идёт. Нет смысла разочаровывать её раньше времени, и портить себе остаток отпуска. Он скажет ей в своё время. А пока пусть думает, что хочет. К тому же он вполне допускал мысль, что наговорил ей чего-нибудь такого в постели, перебрав виски. «Девчонка слишком доверчива и наивна, — думал он, — но ничего, переживёт. Не она первая, не она последняя».

Вероника говорила, что она католичка, и уверяла Карла, что была девственницей до того, как они познакомились. Карл вспомнил, что при этих словах он чуть не задохнулся от возмущения: «Хороша девственница, да ещё и католичка! Да она прыгнула ко мне в постель, даже не задумываясь! Словно изголодавшаяся кошка, громко мяукая!». Он крикнул на неё тогда, она заплакала. Карл не мог выносить женских слёз, он попросил прощения, и они помирились. Хотя, положа руку на сердце, он совершенно не помнил их первой ночи. Они хорошо нагрузились в пляжном баре, потом в номере продолжили, и он не помнил, как оказались в постели. Наутро он проснулся со страшной головной болью, плохо соображая. Он даже удивился, обнаружив в постели совершенно голую Веронику. Девушка мирно спала, разметав чёрные волосы по подушке. Он погладил её по обнажённой спине, в нём снова проснулось желание, и он разбудил её страстным поцелуем. Всё прошло так естественно, что не осталось никакой неловкости. Вероника отнюдь не выглядела новичком. Но теперь уверяла, что была девственницей, и он не мог ничего ей возразить.

Он пробовал пару раз подшутить над ней, но вопросы веры Вероника воспринимала совершенно серьёзно. Карл недоумевал, как две такие разные личности могли уживаться в ней? Вероника твердила, что полюбила его с первого взгляда, и никогда бы не отдалась нелюбимому. С этим ему тоже трудно было спорить. Он надеялся только на то, что когда уедет далеко от неё, она постепенно успокоится и утешится в объятиях мужчины, который оценит её по достоинству.

И вот вчера шеф позвонил ему, и велел возвращаться. Он уже и не чаял услышать это, и был страшно рад. Объяснение с Вероникой, конечно, немного беспокоило его, но не могло омрачить радости. Он уже представлял, как Мария встретит его в аэропорту, как он сожмёт её в объятиях, а она смущённо отстранится — Мария не любила показывать чувства на людях, в отличие от Вероники. Но всё равно она будет страшно рада. Он прочтёт --">