Говард Филлипс Лавкрафт , Август Уильям Дерлет - Слуховое окно

огромная змея или хобот слона скользят по стеклам окон и дверям дома. Однако и в этот раз я слышал только звуки, но не смог увидеть того, кому они принадлежат. Я все слышал, но абсолютно ничего не видел. Что это было? Собака, кошка, змея? Или что-нибудь другое? Все это стало вызывать у меня мрачное предчувствие.

Дальше — больше: помимо уже знакомых звуков, которые могли принадлежать кошке, собаке или змее, я услышал нечто, напоминающее мне то бег копытных животных, то тяжелую поступь слона, то клекот птиц, бьющихся о стекло, то какое-то хрюканье. Я даже подумал, что у меня начались галлюцинации, но тут же отбросил это объяснение, потому что вся эта какофония раздавалась в любую погоду и в любое время дня и ночи. Но с другой стороны, если в самом деле это были какие-нибудь животные, то независимо от их размеров я все равно успел бы их разглядеть из окна, прежде чем они скрылись в поросших лесом холмах, окружавших дом. Ведь сначала они должны были пробежать по почти открытой местности, поросшей еще молодыми побегами тополя, березы и ясеня!

Однажды вечером я открыл дверь, ведущую на второй этаж, где располагался кабинет кузена, поскольку хотел немного проветрить комнаты нижнего этажа. И именно тогда, когда опять услышал царапающие звуки, я, наконец, понял, что они раздаются со стороны слухового окна в кабинете Уилбера. Я тут же бросился вверх по лестнице, чтобы взглянуть на это удивительное животное, которое умудрялось взобраться на второй этаж и требовало впустить его через слуховое окно, поскольку только через него можно было попасть в эту комнату. Но окно оставалось закрытым, а стекло непрозрачным, поэтому я ничего не увидел, хотя стоял близко возле него и явственно слышал, как с той стороны окна раздается царапание чьих-то когтей.

Спустившись вниз и прихватив с собой мощный фонарь, я вышел в душную летнюю ночь и направил луч света на ту стену дома, где находилось слуховое окно. Стена выглядела абсолютно голой, окно с этой стороны было почти черным, хотя, находясь в комнате, можно было заметить, что оно излучает молочно-белый свет. До меня не доносилось ни единого звука. Думаю, я никогда не разрешил бы этой загадки, но судьба распорядилась иначе.

Именно в это время я получил от своей престарелой тетушки в подарок кота по кличке Маленький Сэм, который был моим любимым котенком еще два года назад. Тетушке не нравилась моя решимость жить в одиночестве, и она подумала, что Сэм составит мне неплохую компанию. Маленький Сэм к этому времени уже перерос свое имя — теперь его следовало бы называть Большой Сэм. С тех пор, как я видел его в последний раз, он прибавил в весе несколько фунтов и превратился в достаточно свирепое рыжевато-коричневое животное. Сэм проявлял двойственное отношение к моему дому. Временами он преспокойно спал, устроившись у камина, но иногда кота что-то страшно беспокоило, и он требовал, чтобы я немедленно выпустил его на свежий воздух. Таинственные звуки, о которых я рассказывал, действовали на Сэма настолько раздражающе, что казалось, будто он сходит с ума от страха и злости. В такие минуты мне приходилось выпускать его из дома, и кот отправлялся ночевать в одну из построек, не тронутых Уилбером, или в лес, откуда он возвращался только на рассвете, повинуясь чувству голода. Но в кабинет кузена Сэм не входил ни разу!

II

Честно говоря, именно поведение кота побудило меня задуматься о том, что происходит в доме. Я решил заняться разрозненными рукописями кузена, оставшимися после его смерти, и попытаться найти в них ответы на мои вопросы. В самом начале поисков я наткнулся на неоконченное письмо, которое лежало в ящике стола в одной из верхних комнат. Оно было адресовано мне. Уилбер, зная о своем больном сердце, изложил в письме некоторые инструкции, которые мне следовало выполнить в случае его кончины. Письмо было начато всего за месяц до его смерти и положено неоконченным в ящик стола. Оно так и не было вынуто снова, хотя у кузена было еще достаточно времени, чтобы его дописать.

«Дорогой Фред, — писал Уилбер. — Самые лучшие медицинские светила предрекают мне близкую смерть, и поскольку я уже составил завещание, в котором ты являешься моим единственным наследником, я хотел бы дополнить этот документ некоторыми последними инструкциями. Заклинаю тебя отнестись к ним со всей серьезностью и выполнить их со всей тщательностью. Три вещи ты должен выполнить --">