Екатерина Бобровенко - Ловцы снов (СИ)

просящий и ничего не требующий взамен. Только открытая, кристальная искренность, разметавшаяся искрящимися лужицами под ресницами. 

Не бывает таких людей...

Поднимаю взгляд, только когда сквозь окруживший по сторонам темнотой фиолетовый сумрак становится не видно даже чавкающей серой жижи под ногами. После светящегося подобно гирлянде центра обычные улицы выглядят темными и еще - почему мне так кажется? - недружелюбными. Будто нарочито пустынными и тихими. Только в ушах звенит от усталости и еще - от какого-то странного всплеснувшего внутри коктейля эмоций. Невероятные живые глаза...

Решив медленно закруглять с дежурством (ажурные часы на фонарном столбе у моста показывали до моего ухода без пятнадцати восемь), тихо вклиниваюсь в уже собравшуюся на остановке толпу, ожидающую автобус. 

Пластиковый навес жмется на обочине, обдуваемый всеми ветрами, какие только можно найти в округе, а сверху подступают дома, исполосованные светом туманящего бордово-красного неба, источающего снег, дождь и фиолетовый мягкий сумрак. Дома живые и почти игрушечные - светятся окнами, жмутся к друг другу, притираясь боками, все маленькие, разные и аккуратные, как на подбор. На вымеренных, точно по линейке пересекающихся прямых улицах. Я смотрю на них и вдаль, сквозь мутные стенки остановочного коробка, в свете фонаря, огней, рекламного щита и чьих-то блестящих возбужденных глаз. 

С разных сторон я слышу отголоски разговоров - некоторые обрывочные фразы, междометия и смешки, не дающие полного представления о диалоге, но позволяющие почувствовать себя его частью: хотя бы просто слушателем, которого никто не замечает. Никто не обращает внимания на меня, а я в свою очередь ниже опускаю голову, разглядывая собственные ботинки. Мне не хочется никого видеть, но хочется представлять, что многие вокруг счастливы и улыбаются. Я представляю елки, хрустальные искрящиеся игрушки и запах мандаринов, смех и взрывы праздничных хлопушек, и в какой-то момент уже по-настоящему ощущаю себя частью предновогоднего очарования. Это помогает отгородиться от донимающих назойливых мыслей, и, когда к остановке причаливает, шурша шинами, ярко освещенный полузабитый автобус, я уже почти забыл о внезапной встрече, работе и "живом взгляде". Правда ненадолго...

В салоне автобуса - толкотня, возня и все те же приглушенные разговоры. Я утыкаюсь в угол у подтаявшего окна и прикрываю глаза, чтобы хоть ненадолго забыться - ехать еще долго и достаточно далеко. Гоню мысли, одновременно удерживая их образ на периферии сознания. Странная игра в баланс, позволяющая скоротать время. Сбоку мне в плечо упирается разлапистая еловая ветвь, выбившаяся из упаковочной сетки. Какой-то грузный усатый мужчина держит дерево в охапку, и в плотном от дыханий воздухе салона распространяется его соленый острый запах. Какая-то бабушка полудремлет на сиденье рядом, две молодые симпатичные девчонки звонко болтают, уцепившись за поручни на дверях. Ничего необычного...

...Я замечаю его почти случайно, вынырнув из укрывшего теплом сонного оцепенения перед одной из остановок: Первородный Сон, аккуратно причесанный мальчик с застенчиво сдвинутыми плечами и нежным взглядом беззлобного "маменькиного сынка", нескладный полуподросток. В темной куртке защитного цвета, чем-то похожей на утепленную версию ветровки - хрустящей и длинной. Сам - словно загипнотизированный, застывши уставился на светящийся экран планшета в руках стоящего рядом парня. Неподвижный, непонимающий, растерянный. 

Оглядывается временами по сторонам, точно встряхиваясь, - беспомощно, просяще и ласково, проблесками живого блестящего взгляда, ловит обрывки чужих, пересекающихся на нем, но мимо него, и снова замирает, почти костенеет, переваривая полученное. Курносый нос с крапинками на самом кончике, темный хохолок на голове и девчачьи загнутые ресницы никак не вяжутся с иступленным выражением неживого лица, когда он застывает на месте, точно вкопанный, пялясь на свет. 

Меня снова прошибает озноб, мелкими мурашками скатывающийся по спине, но на этот раз ошибки быть не может. Уж слишком явные признаки. 

Автобус тормозит, пробуксовывая по скопившимся внутри остановочного "кармана" снежным навальням. Двери, дернувшись, начинают медленно, хрустяще, раздвигаться в разные стороны. Люди механически подтягиваются к выходу, флегматичный парень с планшетом стягивает наушники и --">