Кае де Клиари - Город скелетов 3 [СИ]

осколок.

Сколько я их собирал! Сирот, брошенных, никому не нужных, больных покалеченных, умирающих. Горе людям, которым не нужны дети! А вот мне они нужны. Все! Любые! Если есть, у кого лишние, отдайте мне — заплачу. Чем? Договоримся, у меня сейчас всего хватает.

Смешно, но многие так и делают — вместо того чтобы поднимать детей, надежду и будущую опору новых племён, стараются избавиться от «лишних» ртов. Идиоты! А у меня лишних ртов нет, мне все нужны, и все они мои, как только переступают порог крепости «Рама», где я комендант и хозяин.

Кое-кто за пределами моей цитадели думает, что я их работать под кнутом заставляю, с маслом ем или что ещё похуже делаю. Ха! Фантазии дураков хватает только на собственную низость.

Дредноут пересёк долину невысоких холмов, где мы чуть не превратились в коктейль из-за тряски, и вышел на каменистую равнину. Здесь нас будет мелко трясти, но мы теперь наберём скорость, а мелкие препятствия огромным колёсам-дутикам нипочём! Вертолётные двигатели, (их на машине два!), взревели, и мы понеслись по трудно проходимой местности, которая не по зубам гусеничной технике. Ещё немного и мы будем на побережье, а это значит, что свалимся работорговцам прямо на голову.

Вот оно, начало возрождения человеческой цивилизации — эксгумация рабства! При этом одни азартно стараются сделать других рабами, а те дают себя закабалить. Некоторые идут на это с огромной охотой, намучившись без пастухов и мясников, которые должны указывать им путь в жизни. Бр-р! Ненавижу и тех, и других. Может быть, где-нибудь это и прокатит, но только не на моей территории. А своей территорией я объявляю всё, что могу контролировать с помощью таких вот дредноутов.

Работорговцы нас, как огня боятся. Самое лучшее для них это сдаться или удирать во все лопатки, бросив товар. Было пару раз, что они, сволочи, завидев нас, начинали избивать людей согнанных для продажи. С такими у меня разговор короткий — всех догнал и расстрелял без всякой жалости. И каждый раз щадил одного «вестника», которому разрешалось добраться до своих, чтобы рассказал, что с ними будет, если такое повторится. Вот только пользоваться руками по прямому назначению такой вестник уже не мог, так-как они у него были перебиты без надежды на восстановление. Тот, кто скажет, что это жестоко, пусть полюбуется, как мы — на десятки связанных пленников, которым перерезали горло или проломили череп, независимо от пола и возраста.

Сложивших оружие работорговцев, я отпускаю, сделав внушение. Это тоже важно. Слухи о том, что я не кровожаден, а милосерден к раскаявшимся, но крайне суров к негодяям, тоже играют нам на руку. В последнее время случаев захвата людей работорговцами стало меньше. Они знают, что у меня здесь наблюдательные посты, но есть и среди мерзавцев отчаянные головы, которые готовы рискнуть ради выгодного дела и попробовать обыграть меня.

— Справа вижу пирамиду из бочек! — крикнула Нэнси, смотревшая в перископ. — Похоже на склад горючего.

— Пленных рядом нет? — осведомился я.

— Нет, только часовой, — был ответ.

— Предупредительную очередь и взрывай!

Нэнси глазастая! Вообще-то, она Нина, но предпочитает, чтобы её называли — «Нэнси». Пускай, раз ей так больше нравится. Это она примчалась сегодня ночью на лёгком мотоцикле, стремительная, как ласточка, с волосами, развивающимися из-под шлема. Сообщила о том, что у побережья стоит целая флотилия мотоботов, а со стороны суши идёт колонна пленных по конвоем вооружённых до зубов людей. Значит, опять какой-то новоявленный пират решил поживиться на моей территории! Ну-ну.

Вот построю пару морских фортеций и обзаведусь собственным флотом, тогда посмотрим, как вы попиратствуете! Эмиссары из моих ребят уже посланы на поиски уцелевших кораблей. Мне не нужны крейсера или авианосцы, даже если найдутся такие, что уцелели после катастрофы. Катеров вполне достаточно. Лучше, если это будут вооружённые морские охотники, но и гражданские сойдут, оружия у меня в избытке.

На задание отправил тех, кого можно считать взрослыми. Скрепя сердце отправлял, но держать подле себя набирающую силу молодёжь нельзя. Нужно верить им и доверять, ведь сам обучил тех, кто талантлив. Тем, кому было по десять — пятнадцать лет, когда я начал собирать свою команду, теперь по двадцать — двадцать пять. Они совсем большие и, да, уже несколько раз сделали меня дедом! Превосходно, есть, для кого жить и мне, и им!

— Слева --">