Владимир Грузда - Игры зеркала

сейчас? Он ясно различал светлую створку. Дверь была приоткрыта.

Парень встал с дивана и шагнул вперед. Дверь качнулась вновь. Казалось приглашающе махнула. Второй шаг дался сложнее. Мрак уборной выглядывал в просвете приоткрытой двери. Зловещий. Недружелюбный.

Хотелось включить свет, но выключатель располагался на противоположной стене. Ближе находился выключатель ванной. Глеб шагнул еще. Светлый силуэт двери приблизился. Мрак за ней тоже.

Вспыхнувший в ванной свет заставил зажмуриться. Затем зрение восстановилось. Глеб оглядел знакомый интерьер. Ничего не изменилось. Хотя…

Тусклую поверхность зеркала затянуло туманом. Словно зеркальную гладь покрыл пар от горячей воды.

Глеб протянул руку и коснулся холодной сухой поверхности. Испарение оказалось внутри. Как такое стало возможным парень не знал. Неожиданно на туманном покрытии проступили следы. Словно кто-то рисовал пальцем. Черта, еще черта. Показалась буква, еще одна.

“Пиши”

Глеб во все глаза смотрел в затуманенное зеркало. Происходящее оказалось выше его понимания.

– Чего? – не выдержал парень. Собственный голос взбодрил. Но ясности не прибавилось.

Лампочка угрожающе замерцала. Разгораясь и затухая до полного отключения. Глеб сделал шаг назад и оказался в комнате. Дрожащей рукой на ощупь взял с полки блокнот. Лишь с третьей попытки ухватил ручку. Вспотел.

С замирающим сердцем вновь вошел в ванную. Свет лампочки выровнялся. Зеркало затуманилось, появились буквы.

Глеб записал: “Спартак – Ротор 2:5”.

Он нервно хохотнул. Прищурился:

– Это футбол?

Он не являлся болельщиком, но осознавал невероятность результата.

Зеркало затуманилось и все повторилось. Вторая записанная строчка выглядела так: “2 минута Есин Ротор”

Времени смеяться не осталось. Зеркало быстро выдавало надписи, Глеб конспектировал.

“89 минута Нгбони Спартак”

Зеркало окончательно затуманилось, затем прояснилось.

Глеб удивленно смотрел на собственное отражение.

Раздраженно скрипнули петли. Дверь за спиной хлопнула и приоткрылась.

***

Он вышел в комнату, включил свет. Сел на продавленный диван и уставился на заполненный аккуратным почерком блокнотный лист.

– Ну и что мне с этим делать?

Качнувшись на старых шарнирах, скрипнула форточка. Глеб вскочил на ноги, закрыл взбесившуюся стеклянную дверцу. Холодный ветер ударил в лицо, обжег кожу. За окном мела метель. Сквозь летящие снежные потоки яркими огнями призывно сверкала вывеска на одноэтажном строении посреди двора. “Ставки на спорт”.

Глеб схватил смартфон. Нашел спортивные события на сегодня.

Первым в ленте вышел чемпионат России по футболу. Семнадцатый тур в Премьер-лиге.

Глеб пожал плечами. Какой дурак придумал играть в России в футбол в декабре?

Но сейчас его интересовало другое. Часы показывали 20:03. Неужели матчи играются так поздно? Интернет сообщал о начале всех матчей в 19:00 по Москве, и лишь один по техническим причинам перенесен на 20:30.

Сердце бешено застучало. Перенесенным значился матч “Спартак” – “Ротор”.

Сдерживая бешено скачущее сердце, Глеб спустился вниз, пересек засыпанный снегом двор и вошел в помещение Пункта Приема Ставок. Ярко светились многочисленные экраны, показывающие соревнования в различных видах спорта. На креслах перед телевизорами сидели мужчины, неотрывно следящие за происходящим на мировых аренах. Под потолком вился сигаретный дым. Пахло потом и едким смешением парфюма. Было душно и жарко.

Кто-то нервно стучал ногой, хрустнули суставы. Пару человек разочарованно выдохнули, раздался злобный вскрик, истеричный смешок.

– В первый раз? – рядом с Глебом возник щуплый мужичок неопределенного возраста. В глаза бросался большой прыщавый нос и глубоко посаженные голубые глаза.

Глеб кивнул.

– Отлично. – мужичок оживился. – Подсказать?

– Как сделать ставку?

– На что ставишь?

– А на что можно?

– Да хоть на что, – обнажил желтые зубы добровольный помощник, – хоть на стартовый состав, хоть на вышедших на замену.

– Кто гол забьёт.

– Легко.

– На 2-ой минуте Есин из “Ротора” “Спартаку”

Головы присутствующих повернулись, словно все только и ждали этого момента.

– Ты чё?!

– Пятьдесят рублей, – запинаясь сказал Глеб. Кто-то хохотнул. Все, потеряв интерес, отвернулись. Мужик довольно осклабился:

– Аа, тогда понятно.

***

Глеб возвращался домой захмелевшим и довольным. Вот она реальная жизнь, а не каторжный --">