Александр Тимофеевич Филичкин - Московские кладоискатели

Меж тем, холёная дама продолжала трещать, как сорока, желавшая сообщить всему лесу последние новости: – Широко известный в Москве, меценат и тонкий ценитель прекрасного, Эдуард Максимович Жлобин, вновь оказался в центре внимания нашей общественности. Сегодня он сообщил в полицию города о необычном событии. Оно произошло во время ремонта, в так называемом, «графском дворце».

Напомню, что это огромное здание Эдуард Максимович приобрёл у мэрии города на открытом аукционе и обещал реставрировать за собственный счёт.

В ходе монтажных работ была найдена старинная шкатулка из дерева, по всей видимости, когда-то забытая прежним хозяином дома. Господин Жлобин выразил естественное желание передать находку в главное Полицейское Управление Москвы. Чиновники с благодарностью приняли дар олигарха и немедленно переслали в музей.

Босс зарычал и дико зыркнул на оробевших подручных. Почувствовав взгляд колдуна, они испуганно съёжились. Оба низко понурили головы и всем видом выразили бездну раскаяния за проваленную ими работу.

На экране возник широко улыбавшийся полковник полиции. Он передал старинный ларец в руки директора Исторического музея Москвы.

– Научные сотрудники городского музея внимательно осмотрели ценный предмет, подаренный Эдуардом Максимовичем. – продолжала задорно вещать красивая дикторша: – Они обнаружили в ней укромный тайник. В узеньком отделении, скрытом в крышке шкатулки, лежала небольшая записка.

При тщательном изучении данной находки, неожиданно выяснилась невероятная вещь. Оказалось, что на ней нарисована схема подземелий Москвы, расположенных возле «графского» дома.

Крупным планом, на телевизионном экране, появился кусочек бумаги, пожелтевший от долгого времени.

– На данной схеме крестиком обозначено место расположения, так называемых «графских» сокровищ. – торжественно закончила свой репортаж бойкая дикторша. Заиграла бравурная музыка.

– А теперь о погоде… – продолжила телеведущая. Тут из-за рамки экрана появилась чья-то рука и протянула девушке лист с напечатанным текстом.

– Извините… – пробормотала красавица, и скороговоркой прочла: – А сейчас, мы предлагаем зрителям прямой репортаж наших корреспондентов с места невероятных событий.

На экране появились ярко освещённые подземелья Москвы. В лучах софитов возник отец Тимки с микрофоном в руках и громко сказал: – Мы ведём прямую трансляцию из катакомб, расположенных непосредственно, под «графским дворцом».

Экспедиция Московского Исторического музея, наконец-то, нашла мифические сокровища «графа». Это огромные ценности, что будоражили многих людей, на протяжении почти сотни лет.

Хочу вам напомнить, что место клада было указано на старом листке, найденном в деревянной шкатулке. Той самой, которую безвозмездно отдал властям почётный житель нашего города, всеми весьма уважаемый Эдуард Максимович Жлобин.

Босс снова дёрнулся на широкой кровати. Он закатил глаза к потолку и по-волчьи завыл. Ему было так жалко ушедших из рук амулетов, что он не мог сдержать сильного горя.

Тем временем, отец Тимки продолжал говорить: – Вот они эти сокровища. Их спрятали в то смутное время, что началось за Октябрьской революцией 1917 года.

Камера показала множество чемоданов, ящиков и сундуков, заполненных сверкающей россыпью драгоценных изделий. Там была серебряная и золотая посуда, а так же, разнообразная утварь.

Отдельно показали небольшой саквояж. Он был полон каких-то небольших безделушек. Эти предметы сверкали камнями разного цвета.

Жлобин забился в кровати, как эпилептик. Изо рта у него внезапно пошла обильная белая пена.

На экране вновь появилась красивая дикторша из центральной студии телеканала: – Как нам, только что стало известно, – затараторила она в микрофон: – Согласно действующему законодательству, лицу, добровольно сдавшему клад государству, принадлежит пятьдесят процентов стоимости найденных ценностей.

Сейчас цена всех сокровищ уточняется бригадой экспертов. По самым скромным прогнозам она может превысить сто миллионов рублей. – ведущая обворожительно улыбнулась и бодро продолжила: – А теперь о погоде…

Услышав последнюю фразу, приятно ласкавшую слух: – …пятьдесят процентов и сто миллионов рублей… – Жлобин слегка успокоился и перестал биться в огромной кровати.