Григорий Александрович Шепелев - Последняя почка Наполеона

Григорий Шепелев Последняя почка Наполеона

Григорий Шепелев

Последняя почка Наполеона

(Роман)

Все герои этой истории на страницах романа

имеют вымышленные фамилии и имена.

Любые их совпадения с именами и фамилиями

реальных людей являются случайными.

Глава первая

В которой Таню и Веру знакомит дверь

– Перевал Дятлова? Да, я знаю, что там произошло.

Курьерская служба с аптечным пунктом располагались в подвале. Семь этажей над ним были заняты остальными отделами крупной фармацевтической фирмы. Спускаясь по крутой лестнице, Таня одеревеневшими пальцами пересчитывала купюры. Их было много. Она доставила семь заказов. Личная прибыль вышла с них смехотворная, потому что досталось ей Бирюлёво – одно из мест, где сдачу с курьеров требуют до копейки. В центре или на Ленинском ей, случалось, дарили по две-три сотни, даже если она опаздывала на час. В медвежьих углах подобное отношение было редкостью. А намёрзлась ужас – долго ждала автобусов и трамваев, долго блуждала по закоулкам дворов, где ветер ещё свирепее. На последнем адресе повезло – бодрая старушка, которая заказала Валокордин, напоила чаем с баранками. Это малость согрело. Но пришлось выдержать пытку фотоальбомом. Большие Танечкины глаза слипались, глядя на лица давно уж не существовавших людей, до которых давно уж не было никому никакого дела, кроме этой старушки. Голос её, бубнивший над самым ухом, напоминал стрекотание старой швейной машинки. Она в квартире имелась. Им хорошо жилось с доброй бабкой. Было о чём стрекотать такими вот вечерами, когда в окно бьётся вьюга.

Около двери с табличкой "Аптечный пункт" курили два фармацевта, Галина Дмитриевна и Лена. Были они примерно одного возраста – чуть за сорок, имели равное положение, отвечали на шутки шутками, и никто не знал, почему одну из них называли исключительно по имени-отчеству, а другую – только по имени. Таня, впрочем, ни разу не задавалась этим вопросом.

– Зря так спешила, – весело обратилась к ней Лена, глядя сквозь сизую пелену на её лицо с красными щеками, – у нас опять компьютер завис. Заказов – две сотни, а распечатать не можем.

– Да там нельзя было не спешить, – проскулила Таня, берясь за дверную ручку, – мороз – под двадцать, да такой ветер ещё! Как дунет – слёзы из глаз! Никак не отвыкну от своего Ташкента.

– Странно, что ты смогла привыкнуть к нему! Я бы там, наверное, сдохла.

Галина Дмитриевна прибавила:

– Сейчас Лыткин тебя согреет.

Лыткин был одним из курьеров. Наглость, с которой этот двадцатилетний балбес, учившийся на юриста, не давал Тане проходу своими шутками и хватаниями за задницу, наводила всех на определённые мысли. Однако, Таня не придавала значения разговорам. Гордо тряхнув рыжими, до плеч, волосами, которые выбивались из-под зелёной шапки с помпоном, она решительно распахнула дверь. В небольшом и жарко натопленном помещении было шумно, так как курьеров скопилась целая дюжина, да притом одна молодёжь – студенты. Теснясь на длинной скамейке, парни и девушки без отрыва от болтовни разгадывали кроссворд. Вопросы читал им начальник смены, Юрий Георгиевич. Сидя перед столом с компьютером, он пил кофе. Заведующая аптечным пунктом, который был отделён стеклом, пыталась усовестить свой компьютер. Заказы шли на него. Когда Танечка вошла, расстёгивая пальто с рассованными по всем карманам деньгами, Юрий Георгиевич, потребовав тишины, зачитывал:

– Инструмент одного из чувств! Три буквы.

– Как – три? – всерьёз возмутилась под общий хохот одна из девушек, – неужели три? Они что, совсем с головой не дружат? Это ж газета, а не забор!

– Если это – первое, что пришло тебе в голову, я тебя поздравляю с правильным выбором института, – произнёс Лыткин, глядя на Таню. Та, стоя перед столом, вытаскивала из сумки бланки заказов и отдавала их Юрию Георгиевичу.

– При чём здесь мой институт? – не утихомирилась девушка.

– Да при том, что он называется "Институт культуры". А ответ – нос.

– Как – нос?

– Очень просто. Нос – орган чувства, которое называется обонянием.

Стало тихо. Обведя взглядом лица коллег, один из которых оканчивал биофак, и прочтя на них озадаченность, благонравная девушка не сочла разумным продолжать диспут. Юрий Георгиевич, тем временем, ввёл в компьютер номера выполненных заказов и назвал сумму. Взяв деньги, он их пересчитал, дал сдачу и расписался на каждом бланке, после чего вернул --">