Майкл Форд - Мистер Белый: Революция. Часть 4

убил.

— Как ты узнал, что я хочу стать писателем?

Олсскоп прихватился за пижаму Дэвиса.

— Отцепись от меня! Хватит ко всем вещам подходить своеобразно! От тебя что угодно можно ожидать! Мне страшно!

— Прости пожалуйста, — Вася сел на кровать Ричарда.

“Он как будто назло всё исполняет! Скоро и моя точка терпения перевалит за максимум”. И тогда Дэвису будет абсолютно пофиг на родителей. Хозяин дома сел на стул рядом с ним. Закинул ногу на ногу, чтобы поубавить тревожность. Оллскоп выводил одной только выходкой. Ну ты посмотри на него! Абсолютно ведёт себя как дома. “Как будто это я у него в гостях!”. Тяжело вздохнув, Ричард начал свою речь:

— Всё началось с того, как ко мне стали приходить некие вещие сны. Причём они навещали меня в самых неподходящих моментах. Иными словами, точно не в то время, когда я собственно, ложился спать. Совсем недавно, в тот день, когда вы толпой нас избили, мы после уроков пошли к фонтану. Оттуда, во внутреннем дворе школы я увидел человека, стоящим за окном кабинета математики. Его отнюдь не было слышно. Однако слова, что произносил человек, впивались мне не то что в уши. В мозг.

— И что же он тебе такого сказал?

— То, что ты писатель. И всё, что совершил с нами, как я понял — было не специально.

Глаза Оллскопа забегали, а Дэвис продолжал свою речь:

— Я в его слова, естественно, не поверил. Что самое примечательное, помню тот момент, когда мои подруги в это время смотрели на этого господина. Однако это была какая-то галлюцинация, то-ли от принесённой тобой и твоей шайкой боли, то-ли от жёсткого переживания, сильно в тот день отличающегося от обычного. В реальности же я лежал, облокотившись к фонтану. Девочки мне заявили, что пульс у меня, когда находился в отключке, отсутствовал. Ещё была ночь, а не день, который плавно перекатывался в закат.

Васин взгляд покосился на пол. А именно в одну точку. Улыбка спала с его лица. Ричард продолжал:

— Но, разумеется, я этот бред благополучно забыл. Наступают каникулы, а именно суббота… там я теряю сознание при виде этого Мистера, глядя через своё окно на улицу. Удивительным образом, приход в этот раз был меньше по продолжительности, зато ярче по выразительности! Лицо Мистера Белого преобразовалось в твоё ВАСЬ! Он говорил: НЕ ЗАБЫЛ ЛИ ТЫ ПРО МЕНЯ?!?

Оллскоп молчал. Ричард продолжил:

— Ещё этот ужасный сон! Тогда я вместе с подругами заснул в своём доме. Дело в том, что родители должны заявиться только вечером, а одному мне спать в своём помещении было как-то не по себе. Особенно после этих приходов. Честно, я бы повесился из-за своих же мыслей. Они очень навязчивые главным образом тогда были. И ты знаешь, что я увидел?

Оллскоп молчал. Всё та же поникнутая голова удерживала курс на пол.

— Эй, ты чего? — Ричард встал со стула, который оставили прошлые соседи и сел на кровать, опуская руку на плечо Васи. Ты куда загляделся, чувак? — Половые трещины прикрывал зелёный ворсовый ковёр. — Очень сильно понравился? Смотри, у меня пижама такого же цвета! Ау! На меня гляди!

Оллскоп медленно повернул голову. Его глаза наполнились слезами. У Дэвиса застыла кровь в жилах. Невозможно предугадать следующее действие подобной верзилы.

— Ты чег…

— Ричи… — прервал его Вася. Он шмыгал носом. — Как ты нас все восемь классов терпишь, при этом не теряя энтузиазма? Что с тобой не так?

— Да ну что ты. Когда есть друзья, совершенно о плохом не задумываешься, — зачем-то бросил откровенную фразу Дэвис. Ему стало не по себе. “Вот я и раскрыл все карты. Оллскоп умеет выуживать информацию”.

Резкий рывок. Ричард поглощён целиком руками Васька.

— Прости, пожалуйста! Я только сейчас понял, насколько невыносимо терпеть все эти насмешки и издевательства. Я думал, вы слабые, чтобы дать отпор, а оказывается, вы сильнее всего нашего класса вместе взятых. У вас непорочная честь!

Речь произнесена настолько тупо, что верить в искренность становилось тяжеловато. “Может, он просто не умеет выражать своих чувств? Врят-ли в их шайке принято извиняться. Это у них по-любому считалось признаком слабости”.

— Чувак, ты крут. — произнёс Ричард. — Показать свои слабости тому, над кем издевался все восемь лет: мужской поступок.

— Правда?

Дэвис кивнул. Мальчик не был похож на обидевшегося. Некая лёгкость оставалась в его теле. “Неужели он живёт без грехов? Иначе так себя ощущать… это кем нужно --">