Август Северн - Серый Том. Начало

приготовленная для костра, оказалась прекрасной подпоркой для рук, на которые я опустил подбородок. – Могу я принять посильное участие?

– Ой, а вы есть не хотите? – Ксения (25 лет, славянка, крещеная, будущая жена Никиты и мать троих сыновей) подняла пластиковую салатницу, открыла крышку, там были крупно порезанные помидоры и огурцы в сметане, – вам мясное можно?

– Собственно, об этом и был спор. – Никита (27 лет, крещеный, по призванию воин, по судьбе мастер на все руки) уже накладывал в пластиковую тарелку куски колбасы, хлеба и куриную грудку. Он подставил, тарелку Ксении, чтобы положила пару ложек салата.

– Нет спасибо, мое нынешнее тело не способно принимать грубую пищу, но можете поставить на камень, который вы превратили в алтарь, и я вкушу ваше подношение, – спрятав улыбку в усах, я ждал, кто осмелиться сделать подношение.

Полную тарелку передали Михаилу (31 год, христианин, ищущий человек), камень находился за его спиной. Михаил принял тарелку, наморщил лоб, повернулся к камню. – Прими от нас, от всех – сказал Игнат. Михаил нехотя повторил: – Прими от нас от всех, – повернулся, посмотрел на меня и спросил: – Вы за вегетарианство? Или против?

– Да, наши мальчики не хотят отказываться от мяса в пользу здоровой пищи, – Олеся, смотрела с укоризной на Игната, через сидящего между ними Тимура (Теймураз 30 лет, язычник, тюркские корни). – Они хотят мало жить и долго умирать.

– А каких конкретно животных вы не едите? – Спросил я, глядя на недоумение на лицах девушек, продолжил. – В древние времена, люди выбирали символом рода животное, у которого хотели перенять его силу, навыки, умение. Волк, медведь, орел, тур-бык. Животное, которое почиталось, нельзя было есть.

– Олесе зайчика стало жалко, – Никита смотрел на огонь костра. Пряча улыбку, стараясь не воспламениться от взгляда Олеси, – наверное, она хочет иметь такие же большие уши, или маленький хвост.

Все засмеялись. Олеся, раскрасневшись, принялась отстаивать свою точку зрения: – Зайчик маленький, а собаки такие большие… он так кричал. Меня папа взял на охоту, они затравили зайца на опушке, где мы стояли с папой, – она закрыла лицо руками, смех и веселье перешло в неловкое молчание.

– Зайчик, не такой уж слабый. – Я мысленно дотронулся до воспоминаний Олеси, забрал ее боль. – Своим криком он может оглушить противника, ввести в ступор, а сильными задними лапами, он может вспороть брюхо даже матерого волка. – Погладив на ментальном плане голову Олеси, я поцеловал ее в макушку. – Заяц и хищник – достойные противники. Обычно охотник и жертва в мире животных, прекрасно знают повадки друг друга, и охотник не может одолеть взрослого здорового противника, без существенных затрат сил. Заяц видит против кого ему нужно проявлять свои навыки и имеет все шансы не стать пищей.

Если же говорить о несправедливости, из-за которой столь бурное проявление твоих эмоций, Олеся, то ярким примером являются маленькие рачки, называемые планктоном, и синий кит. Какой контраст в размерах. Маленький рачок не имеет представления и шансов избегнуть участи пищи. Для него игра в жизнь заканчивается моментально, без видимых для него причин.

Я послал честной компании картинку перехода света жизни рачка в темноту небытия в желудке кита, и снова в свет жизни кита, но немного перестарался. Разность в качестве света жизни между рачком и резким переходом к свету жизни самого кита, ослепила всю компанию. На несколько мгновений, они ослепли, весь окружающий их мир состоял из света жизни, на котором темным пятном плясали языки костра.

– Я ответил на два ваших вопроса, – легкое смятение и восторг от воспринятого витал над честной компанией, – теперь я могу ответить на еще один вопрос, который вы приготовили перед встречей со мной.

– Позвольте, – Михаил быстро поднял глаза на Игната, сохранявшего молчание, – мы готовили три вопроса. – Я движением бровей предложил Михаилу продолжить.

– Первый вопрос был смерть. Второй жизнь, а третий…

– Хорошо, я поясню, то, что вы не поняли. Задавайте вопросы, чтобы развеять ваши сомнения, я отвечу. Потом озвучьте ваш третий вопрос.

– Жизнь, вы нам ярко показали. – Тимур смотрел на меня, полный решимости в своих убеждениях (в руках теребил четки). – Вот со смертью, не понятно. Кастанеда говорит, что смерть слепа и не имеет… физической субстанции.

– И в других учениях, связь между жизнью и смертью, даже, если смерть принимать, только --">