Мария Бородина - Цвет моего забвения

простыней, чувствую облегчение. И я презираю себя за это.

Тишина закладывает уши ватными комками. Лишь одинокое пищание кардиомонитора прорывается сквозь упругий пласт воздуха. Надрывные высокие ноты: пик, пик, пик… Сегодня девочка — единственная пациентка во всём отделении. Боится ли она одиноких ночей, или то, что с ней случилось, гораздо страшнее темноты и образов, которые она скрывает?

Пол под ногами кажется слишком скользким. Холод плитки просачивается даже сквозь подошвы туфель. Отмеряя шаги к выходу, я думаю о том, что мы с девочкой очень похожи. Только ей во много раз сложнее, чем мне. Тысячекратно… Мне есть, чему у неё поучиться.

По мере того, как я продвигаюсь к лестнице, звуки становятся тише. Когда ритмичное попискивание переходит в непрерывный электронный визг, я вздыхаю с облегчением. Маленький камушек откалывается от валуна, лежащего на сердце, и падает в пустоту. И я снова ненавижу себя.

Это она, точно она…

Через считанные минуты в отделении поднимется суета. Так всегда бывает, когда кто-то уходит. Только врачи не поймут, что произошедшее для девочки — лучший исход из всех вероятных. Легче умереть, чем жить с воспоминаниями, которые ей достались. Даже если бы она смогла их обуздать. Даже если бы рубцы на коже перестали напоминать о пережитых кошмарах.

Я знаю это лучше остальных. Воспоминания — моя мёртвая вода. Ни проглотить, ни вырвать. Если только наживую, вместе с сердцем. «Сможешь ли ты с этим жить?» — в который раз спрашиваю я сама себя, но вопрос остаётся риторическим. Силуэты, отпечатавшиеся в памяти, выели во мне глухую пустоту. Вакуум, который не умеет отвечать. Разве что, чужими голосами.

Я открываю дверь на лестницу. Снаружи пахнет хлоркой. Свободный рукав халата дёргается от потоков воздуха, и я заталкиваю его в карман.

Прежде, чем выйти наружу и улететь в суету городских улиц, я замечаю краем глаза два силуэта, что бредут к противоположному выходу из отделения. Женщина и девочка. Поворачиваю голову, следуя за мимолётным видением. Показалось… Лишь краешек белой марлевой занавески тает в упругом свете ламп.

Но в этот момент я понимаю, что справлюсь. Во что бы то ни стало, какой бы стороной ни повернулся ко мне мир. Чем бы меня ни пугали, как бы ни топтали. Даже если в моём теле не останется ни одной целой кости — я смогу с этим жить.

Глава 1 Ловушка

Номер одиннадцать

В рюкзаке я замечаю три предмета: небольшую бутыль с водой, бандану и чайную ложку.

Последнее, впрочем, удивляет больше всего. Для чего, ну для чего мне ложка?! Вода — не суп, её можно выпить прямо из горлышка, не прибегая к нелепым сервировочным ухищрениям. Сомневаюсь, что она мне пригодится: в качестве талисмана, разве что!

Сжимаю столовый прибор пальцами и подношу к переносью, пытаясь рассмотреть получше. Самая обычная, мельхиоровая, потемневшая от старости. Даже не блестит. С пренебрежением швыряю ложку обратно. Металл мелодично звякает о крышку бутылки.

Взгляд перехватывает мутное окно прямо по курсу. За выщербленным дождями стеклом раскачивается берёза: свежая и статная. Молодые листья на изломах ветвей кажутся липкими. Дерево стучит в стекло разлапистой веткой, словно умоляя меня очнуться. И очень кстати. Потому что до меня внезапно доходит, что я не знаю, где нахожусь.

Глубокий вдох застывает над диафрагмой ледяной глыбой. Время останавливается на несколько секунд: долгих и тягучих. Оправившись от шока, затравленно озираюсь. Я стою на лестничной площадке между этажами. Вниз убегают грязные бетонные ступени с покосившимися перилами. Наверх ведёт ещё одна лестница. Съёмочная площадка фильма ужасов, не иначе. И как меня сюда занесло?

Сердце, ёкнув, падает в пятки. В носу щекочет то ли от слёз, то ли от пыли. Я закрываю глаза, стараясь не поддаваться панике. Причин для потери памяти может быть уйма: от алкогольного опьянения до эпилептического припадка. Всё не так плохо: нужно лишь вспомнить, как я здесь очутилась. Это будет несложно.

Я сосредотачиваюсь. Перекрещиваю пальцы на удачу, и замечаю, как они дрожат. Отматываю кадры в прошлое, как гадалка, раскладывающая карты на судьбу. И пугаюсь ещё больше, потому что память застревает на моменте, когда я заглянула в рюкзак. Дальше — лишь засвеченная плёнка. Тёмная комната с несуществующей чёрной кошкой, которую надо найти, во что бы то ни стало. Тщетно пытаюсь уцепиться за --">