Любен Дилов - Неоконченный роман одной студентки

необходимостью, и с необыкновенной своей судьбой. Да и разве бывало такое в истории, чтобы писатель был поставлен своей героиней перед таким чудовищным выбором? Может, только мифический скульптор Пигмалион, но и он, насколько нам известно, не был женат. От жевания часиков рот наполнился жгуче-сладкой слюной, и фантаст проглотил ее с той решимостью, с какой, вероятно, Сократ принял яд.

Циана манила его своей нетерпеливой красотой. Да, хороша она была, лучше, чем ему удалось описать в своем романе. Там ее красота была терпеливо изваяна им, а нетерпеливая красота все еще пугала мужчин двадцатого века.

— Не могу, милая. Не сердись, действительно не могу! Наверное, всю жизнь буду любить тебя и мечтать о тебе, но сейчас не могу.

— Хотя бы на несколько дней! Разве тебе не интересно посмотреть, как выглядит будущее?

— Конечно, интересно, — протянул писатель, с наслаждением перекатывая во рту чудесные часики. Неожиданно мысль его понеслась по какой-то радостной орбите в светлой вечности времени, и ему уже казалось, что там легко принимаются даже самые мудрые решения, или скорее так: любые решения казались мудрыми. — Ну разумеется, дорогая, это очень любопытно. Хотя, кто мне поверит, если я не выдумаю этого сам? Нет-нет, каждый должен жить собственными представлениями о будущем, отстаивать собственные химеры. Уволь меня от этого разочарования! Наверное, я…

— Хорошо, Борис, — прервала она его, потому что часики, видимо, развязали ему язык для дискуссий, подобно тому, как развязывает языки алкоголь. — Тогда отвези меня!

Однако фантаста огорчило, что она слишком быстро согласилась с его философией, и только коротким вздохом он подтвердил, что согласен навечно расстаться с нею.

— Куда?

— Я тебе покажу. Ну давай!

— Не могу, ты же знаешь, что я выпил, а у нас запрещено садиться за руль в таком состоянии.

— О боже мой! — подобно своей сопернице, воскликнула девушка из будущего. Так уж устроена человеческая память: легче всего мы воспринимаем то, что слышали от своих врагов. — О боже, что же теперь будет!

— Я вызову такси, раз ты так спешишь. Но почему бы тебе не остаться на несколько дней?

— Сия меня убьет.

— Ну что ты, если бы ты знала, какая это добрая, терпеливая душа!

— Борис, пойми, я не могу оставаться здесь ни минуты! — она топнула ножкой точно так же, как порой это делала Сия.

Исполненный горделивого сияния обретенного им бесконечного времени, он едва-едва двигался, и Циана подумала, что будет очень важно сообщить на астероид «Габрово» об этом наблюдении: очевидно, алкоголь активизирует действие часиков-аккумулятора, растягивая ощущение времени. Бывший историк, наверное, битый час подтягивал телефон к себе, набирал номер, а потом с ленивой самовлюбленностью шутил с телефонисткой:

— Алло, девушка, вы любите фантастику? Тогда вы меня поймете. Так вот, значит, одному фантасту позарез нужно такси, чтобы отправиться в будущее за новыми темами. Можно будет это быстренько устроить? — и довольно хохотнул. — Да-да, вот именно! Большое спасибо! — и нестерпимо медленно продиктовал свой адрес.

Такси прибыло фантастически быстро для Софии второй половины двадцатого века. Борис, разнежившись в своем безначальном и бесконечном времени, не успел упаковать бутылки, а потому, несмотря на протесты гостьи, что одной бутылки предостаточно, схватил целую сетку. Но когда нам хочется поскорее выпроводить кого-либо, мы становимся необычайно щедрыми.

В машине они говорили между собой тихонько и недомолвками, чтобы шофер не отвез их в какое-нибудь другое место. Борис, не сумев побороть в себе мелкое тщеславие, спросил Циану, читала ли она что-либо из его произведений. Однако Циана ответила, что надеялась прибыть до того, как он начнет писать, и фантаст понял: она тоже боялась разочарования.

— Но профессор прав, — добавила она. — Думаю, он нарочно привременил меня позднее, потому что несколько раз говорил мне: «Не пытайся изменить судьбу, которая уже зарегистрирована в компьютерах. У нас нет на это права».

В темноте фантаст взял ее за руку и нежно погладил — в утешение или как бы в подтверждение того, что так действительно лучше. Ему было очень неловко, он чувствовал, что прогоняет девушку, и в то же время сознавал, что будет горько сожалеть об этом.

— А что-нибудь другое из нашей литературы?

— Читала, конечно, смотрела ваши фильмы, это входило в подготовку, — --">