Алексей Ерошин - Как попался мистер Хью

раздался тихий всплеск.

У самой воды туман был гуще, и оттого казался еще более промозглым. Хью довольно долго пришлось преследовать по набережной плывущую бутылку, прежде чем он смог дотянуться до нее хотя бы палкой. Коварная емкость, ловко увертываясь, кокетливо вертелась в мутной темной воде, категорически отказываясь подплывать к берегу. Кончилось тем, что Хью, поскользнувшись на мокрых скользких плитах, потерял равновесие.

Вода была ледяной. Когда незадачливый ловец, подвывая от холода, кое-как выкарабкался на берег, его трясло, как велосипедиста на брусчатке. Лязгнув зубами по зеленому стеклу, он торопливо выдернул пробку. Из горлышка бутылки потянулся желтоватый светящийся дымок. Мистер Хью, несколько обескураженный таким странным обстоятельством, но больше доверявший обонянию, нежели зрению, повел носом, и ощутил внутри явственный запах спиртного. Он в отчаянии затряс бутылку, надеясь добыть из нее хотя бы каплю обещанного джина, но только закашлялся от дыма, который с нарастающим шипением валил все сильнее.

— Дьявол! — выругался Хью, швырнув бутылку за спину. — Дьявол и вся п-п-преисподняя на т-т-твою голову! А еще д-д-джентльмен!

Затем, продолжая, как заправский телеграфист, выстукивать зубами проклятия, принялся сдирать с себя мокрые башмаки, намереваясь вылить из них воду.

— Эй, нельзя ли бросаться поосторожней? — осведомился кто-то в темноте.

— П-п-проваливай, п-пока я не нап-пя-пялил б-башмаки и не устроил т-тебе хорошую взбучку, — не оглядываясь, проворчал Хью.

— Я бы не советовал этого делать, — заметил неизвестный, выходя на свет. — Ничего хорошего из этого не выйдет.

Хью критически оглядел собеседника, одетого, как последний бродяга, в старый, донельзя измятый клетчатый макинтош, засаленную шляпу, затертые брюки и разбитые башмаки. Довершали наряд тяжелые наручные кандалы, которые бряцали при каждом шаге незнакомца.

— К-катись к черту, — ничуть не испугавшись, ответил Хью. — Кто ты такой, чтобы мне советовать?

Бродяга снова звякнул кандалами, приподнимая шляпу:

— Позвольте представиться: Нейл Абрахам Винсент Джафар Хабуди Дабу Барбек Рахим ибн Саади и так далее, восемьсот сорок первый джинн при этой бутылке.

— Джинн? — недоверчиво поморщился Хью. — Не очень-то и п-похож…

— Ну, это не так важно, — ответил Нейл ибн Саади, простужено шмыгнув носом. — Важно то, что у тебя, по закону, три желания. Давай покончим с этим побыстрее, а то здесь чертовски холодно.

Хью озадаченно поскреб длинную щетину на подбородке и снова недоверчиво прищурился:

— А ты не врешь?

— Джинны не врут.

— И это… п-прямо… все могешь?

— Конечно, я не господь бог, но на твои три желания, думаю, моих способностей хватит.

Джинн щелкнул пальцами и предстал перед удивленным Хью в образе щеголеватого официанта. Ловким пассом сотворив из воздуха блокнот и карандаш, он осведомился:

— Итак, что будем заказывать? Джин? Бренди?

— Виски! — выдохнул Хью. — Две! Две бутылки! И… И…

Раздался хлопок, и в каждой руке его появилось по бутыли.

— Черт меня побери! — воскликнул Хью, отхлебнув из одной, и почувствовав знакомое жжение в горле. — Черт возьми еще раз! — добавил он, отхлебнув из второй. — Клянусь своей печенкой, это первосортная выпивка!

Джинн благодушно улыбнулся:

— Другой не держим. Еще желания будут?

Хью энергично закивал:

— А ты можешь это… ну… это самое, которое…

Нейл Хабуди Дабу снова радушно улыбнулся, щелкнув пальцами:

— Нет проблем, сэр…

В это самое время констебль О'Райли неспешно брел по безлюдному мосту, поигрывая дубинкой, и с блаженной улыбкой ощущая, как порто теплой волной перекатывается в его желудке, разливая по жилам пьянящее тепло. В таком эйфорическом состоянии он успел сделать еще четыре шага, как вдруг вечернее небо впереди него взорвалось вспышками тысяч радужных фейерверков, и прямо посреди улицы, раздвинув близлежащие дома, возник огромный фешенебельный дворец, озаренный необычайным светом, лучащимся из него, как из китайского фонаря. Вместо теплого порто полисмен вдруг почувствовал в желудке неприятный холодок, точно там лежала большая и скользкая жаба. Он трясущимися руками нашарил свисток, вдохнул побольше воздуха, и что было силы засвистел.

В роскошной, по-восточному обложенной коврами и подушками гостиной, было тепло и душно. Дымил кальян, горели --">