Курт Воннегут-мл - Табакерка из Багомбо

года у нас с Джейн было уже трое детей. Я устроился учителем английского в среднюю школу на Кейп–Коде. Потом сочинял тексты рекламных листовок в одном бостонском агентстве промышленной рекламы. И написал два романа, которые были изданы в мягких обложках. «Сирены Титана» и «Мать Тьма». Критики их не заметили. Денег за каждый роман я получил ровно столько, сколько мне в свое время платили за один рассказ.

Я пытался продавать автомобили. Первые «саабы», поставлявшиеся в эту страну. Дверцы у них открывались «задом наперед», то есть навстречу воздушному потоку. За решеткой радиатора располагалась металлическая шторка, которая закрывалась и открывалась с помощью цепочки под приборной доской. Это было такое специальное приспособление, чтобы зимой двигатель не остывал. А чтобы его не заклинило, в бензин надо было всегда добавлять масло. В противном случае мотор превращался в бесполезный кусок руды. Один двигатель, который я лично вырубил из моторного отсека зубилом и кувалдой, был похож на метеорит!

Если машиной не пользовались больше суток, масло оседало на дне топливного бака, как кленовый сироп. Когда заводили мотор, всю округу окутывал черный дым. Однажды я сам задымил весь Вудс–холл. Я кашлял, как черт, и не мог понять, откуда там столько дыма.

Потом я устроился вести семинары по писательскому мастерству. Сначала — в университете Айовы, потом — в Гарварде, потом — в Нью–йоркском городском колледже. Джозеф Хеллер, автор «Уловки–22» тоже преподавал в Нью–йоркском городском колледже. Как–то он мне сказал, что, если бы не война, он бы сейчас был приемщиком в какой–нибудь химчистке. На что я ответил, что, если бы не война, я бы сейчас был редактором рубрики «Сад и огород» в газете «The Indianapolis Star».

А теперь слушайте очень внимательно. Вот вам краткий начальный курс писательского мастерства:

1. Вас будут читать незнакомые люди, и ваша задача — сделать так, чтобы они не жалели о времени, потраченном на ваш рассказ.

2. Дайте читателю как минимум одного героя, за которого можно «болеть».

3. Каждый персонаж вашей истории должен к чему–то стремиться или чего–то хотеть, пусть даже всего лишь стакан воды.

4. Каждое предложение должно «работать»: либо раскрывать характер персонажа, либо продвигать действие.

5. Начинать надо как можно ближе к концу.

6. Не бойтесь проявить себя садистом. Какими бы невинными и славными ни были ваши главные герои, пусть с ними случаются всякие ужасы — чтобы читатель увидел, чего они стоят.

7. Пишите для удовольствия лишь одного человека. Если вы, образно выражаясь, распахнете окно и займетесь любовью со всем миром сразу, ваш рассказ рискует подхватить пневмонию.

8. Дайте читателям максимум информации — и по возможности сразу. Не надо держать их в неведении. Читатель не должен теряться в догадках. Он должен сразу понять, что происходит, где, когда и почему — чтобы он смог самостоятельно закончить рассказ, если тараканы сожрут последние страницы.

Величайший американский писатель, или, вернее, писательница, моего поколения, подлинный мастер рассказа — это Фланнери О'Коннор (1925—1964). Она нарушила практически все эти правила, кроме самого первого. Великие писатели вообще имеют привычку нарушать правила.

Я точно не знаю, нарушала ли Фланнери О'Коннор мое правило номер семь: «Пишите для удовольствия лишь одного человека». Этого мы никогда не узнаем — разве что Рай действительно существует, и госпожа О'Коннор сейчас на Небесах, и мы тоже туда попадем после смерти и сможем спросить ее лично.

Хотя я почти уверен, что она не нарушала седьмое правило. Покойный американский психиатр, доктор Эдмунд Берглер, утверждавший, что среди его пациентов было столько профессиональных писателей, сколько не было ни у кого из других «мозгоправов», писал в своей книге «Писатель и психоанализ», что большинство авторов, с которыми он имел дело, сочиняли свои произведения исключительно для удовольствия какого–то одного, как правило, близкого им человека — хотя они сами, может быть, этого не сознавали. И это вовсе не «профессиональная хитрость» писательского ремесла. Это естественное человеческое стремление, и даже если оно не влияет на качество литературного произведения, оно все равно будет присутствовать.

Доктор Берглер писал, что для того чтобы его пациенты смогли понять, для кого именно они пишут, в большинстве случаев необходим --">