Жанна Константинова - Ленин живее всех живых!

видимости, документ работал исправно, потому что юнец был вполне себе упитан, хоть и одет в обноски: дырявые штаны, сильно потертая куртеха на три размера больше, а на ногах непонятные калоши, пошитые, видимо из обрывков разноцветных тканей. Малый побирался, очевидно, у Храма Христа Спасителя и направлялся к паперти. Несмотря на то, что финансирование церкви прекратили ещё в восемнадцатом, у ворот ее вечно толклась масса несознательных элементов.

Быстро перебрав в уме все вопросы, которые можно задать, Ильич решил все же сначала спросить о жене. Ведь, в любом случае Надежда обязательно сообщила бы о возвращении их общему другу Коле Бухарину, редактору "Правды», и уж не сообщить о переезде в Москву самого вождя и его супруги и новом адресе председателя ЦК, Николай Иванович явно бы не удержался. А то, что напечатано в главной газете страны, знает все Советская Республика!

Приглядевшись к мальчику, Владимир Ильич заметил на нем закопченные стекла, вставленные в оправу пенсне и прикрученные за уши. "Очевидно, слепой"– догадался Ильич и не удивился, что мальчик не признал в нем вождя, не растерялся, не поздоровался и не обрадовался встрече, как реагировали на "дедушку Ленина" обычно все советские дети. Немощность беспризорника подтвердили и чёрные гибкие веревки, тянущиеся с ушей подростка. " Бедолага ещё и страдает ухотечью"– определил Ленин и приложил все усилия на то, чтобы его вопрос звучал громко и понятно: "Мальчик, здравствуй, подскажи, пожалуйста, где сейчас живёт товарищ Надежда Константиновна Крупская?". Калека остановился, вынул верёвку с уха и переспросил:" А?".

Ленин вежливо повторил свой вопрос, на что убогий качнул головой и зашагал торопливо дальше, крикнув на ходу:

–"ПОСМОТРИТЕ В ИНТЕРНЕТЕ!"…

8.???!!!

–Интернете? Может в ИнтернАте? А в каком именно?"– Ленин собрался засыпать прохожего вопросами, но мальчишка уже заткнул уши и поспешил прочь. Вождь хотел было догнать его, но тут его взгляд наткнулся на гладкие, сверкающие на солнце, буквы из красного гранита, выложенные в идеальном порядке. "ЛЕНИН" – гласили они сверху склепа, откуда он вышел совсем недавно Сердце забилось часто-часто, готовое в любую секунду вырваться из груди. Но это было ещё не все. Рядом на чугунной подставке висела табличка, которая на русском и английском языках, строго и официально гласила: "Доступ граждан в мавзолей В.И.Ленина и к местам захоронений у Кремлёвской стены открыт:" и расписание по дням неделям и часам. Все стало предельно ясно.

"Ты умер!"– безапелляционно заявило замершее ленинское сердце, а, вернувшаяся так кстати, память услужливо воскресила все события последнего дня. 1924 год, зимний морозный вечер в Горках, паника и бестолковая суета обитателей усадьбы, горький плач Наденьки и последний хриплый вдох…

"Я умер!" – согласился Ленин и тихо вздохнул. Но чувство светлой грусти по собственной преждевременной кончине оборвало неожиданное понимание смысла холодного склепа, бархатных подушечек под ванильным ароматом, и грубое непечатное слово вылетело снарядом над Красной Площадью, распугав ленивых голубей. "Бл…ь!"

9.???

Тьфу, ты черт! Итить твою налево!!!

Как никогда в жизни Ленину страстно захотелось выругаться. И не просто вставить горячее словцо в пламенную речь, как это порой бывало на стачках с рабочими, а, вот прямо выстрелить пулемётной очередью бранных слов в адрес всех, кто не услышал, не выполнил, игнорировал просьбы, предупреждения, наказы Владимира Ильича не создавать из него предмет почитания и уж тем более не возносить образ вождя после кончины. Ведь слышал он, как шептались между собой посетители усадьбы, когда думали, что он крепко спит под воздействием морфия! Понимал, зачем так осторожно и ненавязчиво Надежда пыталась выпытать его мнение по поводу мумификации египетских фараонов! Вспомнил и то, как он вспылил тогда и долго кричал, что не позволит выставлять себя мёртвой куклой на потеху рабочему классу… Ослушались, гады, сознательно противодействовали, контрреволюционеры треклятые! А ведь как мечтал он упокоить тело в земле родной Симбирской губернии, и чтоб ветры волжского берега пели ему последнюю колыбельную… Твёрдым чеканным шагом, чувствуя неимоверную ярость, переходящую в желание взять пулемет и расстрелять всё и всех на пути, озлобленный вождь направился к мавзолею. Он подошёл к дверям гранитного короба и....

10. Домой!

В это же мгновенье в Санкт-Петербурге, в одной --">