Лев Аркадьевич Гурский - Попались

захотите вернуться к монархии. Хотя у нас в Америке…

— Уно моменто! Хорошо, что я вас всех застал…

Сгибаясь под тяжестью двух саквояжей, в зал вступил маленький кудрявый человечек в длинном, до пола, кашемировом пальто.

— А вы еще кто такой? — удивился американец.

— Луиджи Ломбарди, третий секретарь посольства Королевства Италии в России, — быстро проговорил коротышка и водрузил свою ношу на пол. — Уф! Посол Его Величества маркиз Андрэа Карлотти де Рипабелла очень извиняется, что не может присутствовать лично — неотложные, знаете ли, дела. Поэтому миссию урегулировать все наши имущественные споры он доверил мне.

— Разве у нашей страны и Италии есть предмет спора? — холодно осведомился американский посол.

— Самая малость, синьор Фрэнсис, — итальянец показал фалангу мизинца. — В архивах Генуи отыскалось завещание нашего славного соотечественника Америго Веспуччи. Представьте: он перед смертью успел оформить бессрочные права на свое имя и все его производные, в том числе название вашей, извините, страны. Юристы уже подтвердили подлинность лицензии, а поскольку прямых наследников синьора Веспуччи не осталось, права переходят к государству. Вы можете заплатить нам за право называться Юнайтед Стейтс оф Америка или придумать какое-нибудь другое слово. Попробуйте «Колумбия»: мне кажется, синьор Колумб не оставил завещания. По крайней мере, наши юристы пока его не нашли…

— Абсурд какой-то! — выдохнул мистер Фрэнсис.

— Я бы попросил вас выбирать слова, — кротко заметил итальянец. — Как вы, наверное, знаете, в 4 разделе второй редакции Кодекса Юстиниана за государством закрепляются имущественные права на всю национальную лексику. А поскольку на днях именным указом нашего короля Виктора Эммануила III Италия официально признана правопреемницей Римской империи, каждая латинская словоформа автоматически переходит в разряд зарегистрированных товарных знаков. К примеру, слово «абсурд», которое вы, синьор Фрэнсис, только что употребили бесплатно, имеет латинское происхождение. Как и слово «президент», разумеется. Как и слово «республика», дорогой синьор Палеолог. Как, кстати говоря, и слова «диктатура», «пролетариат», «социалистический» и «федеративный». Это я уже к вам обращаюсь, синьор Ульянов, да-да, к вам… — В полной тишине смольнинского зала Ломбарди приподнял от пола оба своих саквояжа и встряхнул. Внутри что-то зашуршало. — Советую хорошенько обдумать мое предложение, уважаемые синьоры. Мне кажется, лучше все решить… как это по-русски… полюбовно, о да. Захотите судиться с нами, выйдет гораздо дороже. Ну так что, будем платить или…

— Э-э-э-э… Я таки очень извиняюсь, господа и товарищи!

В дверях возник человек в лапсердаке и черной ермолке. Под мышкой он держал каменную табличку, а в руках — свиток.

— Когда Бог создал Землю и все живое на Земле, — сказал он нараспев, — какому народу, как вы думаете, он поручил охрану своих авторских прав? А?

ПОПАЛИСЬ

Посетитель был одет странно: фуражка с белым верхом, легкие фланелевые брючки, а на полпути между фуражкой и брючками — грубая шерстяная накидка, словно бы снятая со средневекового йомена. Впрочем, в Москве 1921 года мануфактура была в дефиците, ордеров на текстиль всем гражданам не хватало. Так что диковинным нарядом москвичей не удивишь.

— Вам кого? — спросила неулыбчивая секретарша, страж дверей. — Откуда вы? Зачем вам к Председателю? По какому делу?

— Откуда? — переспросил посетитель. — Ха! Ошибочная постановка вопроса. — Он строго погрозил секретарше пальцем и засунул голову в дверную щель. — К вам можно? На десять минут?

Не дожидаясь ответа, гость приблизился к письменному столу, небрежно отодвинул в сторону бумаги, пресс-папье и лампу с зеленым абажуром и стал выкладывать на стол загадочные предметы.

Председатель Совнаркома, лысый большеголовый человек в черной тройке и темно-красном галстуке в белый горошек, с изумлением следил за манипуляциями посетителя. Конечно, в последние два с половиной года кабинет повидал всякое. Самые неожиданные, громоздкие и едко пахнущие дары здесь обычно оставляли деревенские ходоки. Однако нынешний гость демонстрировал что-то совсем уж небывалое.

— Вот эти маркеры, — напористо говорил --">