Джон Тэйн - Самое главное приключение

жизни свободно скользили в его сознании, мысли уносились в будущее, обещавшее немало великих свершений…

Со школьных лет он был одержим мечтой обнаружить сокрытый источник жизни и раскрыть его тайну. Создать жизнь или хотя бы контролировать и направлять жизнь уже созданную — вот в чем состояла величайшая задача. Позднее, систематически изучая биологию, он осознал полную безнадежность прямого наступления. Не тратя время зря, он направил свои усилия на предметы поскромнее, надеясь — если повезет — атаковать с фланга. Лейн рассудил, что полноценное создание живого организма искусственным путем, вероятно, на века опережает возможности науки, а его способности были слишком велики, и их жаль было тратить на неразрешимые загадки. Если в ходе прилежного изучения проблем меньшего масштаба откроется путь к цели, тем лучше; но исследования не должны быть бесплодными, они обязаны приносить человечеству пользу, искоренять боль и несчастья. Нет, он не растратит свой дар на поиски невозможного.

Путь его был на первых порах труден и извилист. В школе и колледже бедность заставляла Лейна тяжело трудиться: он рано сделался умен не по летам. С абсолютной ясностью он понял, что свобода от денежных затруднений является первым условием истинно творческого научного труда. Призрак бедности постоянно преследовал его. не позволяя сосредоточиться на какой-либо по-настоящему важной теме. Поэтому на второй год учебы в колледже он решил на время отказаться от своих мечтаний и начать делать деньги. К немалому огорчению своих наставников, он внезапно оставил медицину и ринулся в геологию.

Новый предмет увлек его. Многое в геологии касалось если не сегодняшней жизни, то истории жизни в прошлом. Он вложил все свои таланты и энергию в учебу, досконально изучил строение угольных и нефтеносных формаций и с легкостью получил на выпускных экзаменах высшие баллы на курсе.

Ему исполнилось двадцать лет. На следующий день после окончания колледжа он нанялся помощником кочегара на пароход, отплывавший в Китай. Прибыв туда и не зная ни слова по-китайски, Лейн смело направился во внутренние области страны.

Дальнейшая карьера Лейна считалась в горной инженерии одной из классических. Восемнадцать месяцев спустя он обнаружил богатейший в исто-рин угледобычи антрацитовый пласт. Более того, ему удалось заключить с правительством Китая определенные концессионные соглашения, благодаря которым он вполне мог стать одним из сотни самых состоятельных белых людей на планете. Ему требовалось лишь оставаться в Китае и развивать дело. Деньги текли бы к нему буквально рекой.

И тогда-то Лейн показал, из какого был слеплен теста. Не желая превращаться в машину для добывания денег, он передал все свои права британской компании. Не прошло и шести недель, как он уступил свою долю за десять миллионов долларов наличными. Обыкновенная деловая смекалка могла бы принести ему в будущем до сотни миллионов. Но он не мог позволить себе тратить время на зарабатывание денег. Лучшие годы жизни протекали сквозь пальцы, а он все еще был недостаточно образован для намеченной работы.

Болтаясь в Шанхае в ожидании подписания сделки, он познакомился с англичанкой, ставшей его женой и на протяжении восьми лет составлявшей его безупречное семейное счастье.

Лейн вложил свои средства в государственные ценные бумаги, забыл и думать о них и уехал с женой в Вену, где завершил медицинское образование. После он оставил жену и малютку-дочь у своей матери и взял годичный отпуск, который провел с полудюжиной друзей на охоте за окаменелостями в южных областях Патагонии.

Окаменелости вновь пробудили в нем интерес к чистой биологии. Вернувшись к цивилизации, он опять отправился с женой в Европу. Здесь он два года проходил практику в лучших центрах биологических исследований. В двадцать семь лет, по возвращении в Америку, он почувствовал, что наконец готов к полезному труду.

Решительно отставив в сторону фантастические надежды на открытие источника жизни, он сконцентрировал усилия на сложных вопросах развития клеток. Постепенно и естественно Лейн перешел к исследованию раковых заболеваний, чем и занимался последние лет десять. Он мало что публиковал, но многое познал, пусть и в отрицательном смысле. Где-то в подсознании, в глубине души он никогда не забывал о главной загадке. В теоретических и экспериментальных исследованиях он не упускал ни --">