Таня Нордсвей - Дом

получить только в крупном городе, а тогда мы жили в пригороде с теми немногими соседями, что пережили эпидемию. Железнодорожный вокзал был в нескольких милях отсюда, но у нас было мало бензина для двух поездок туда и обратно. Если говорить точнее, то на перевозку всех до вокзала он бы весь и ушёл. Поэтому, чтобы подтвердить информацию о том, что железнодорожное сообщение там действующее, было принято решение сходить до него пешком. И тут мы допустили огромную ошибку, решив, что пойдут лишь трое. Потому что, как только группа оказалась в зоне этого чёртового города, ей пришлось очень несладко. Судить об этом я имею полное право, ведь я была её частью.

Я была единственной в семье, кто действительно мог быстро и, главное, долго идти по этой местности, а также была молода и не болела. Вот так я и оказалась в той злосчастной группе, в которой, помимо меня, были среднего возраста лесник и какой-то бестолковый молодой парень, что учился в местном колледже на инженера до того, как всё это случилось. А бестолковый потому, что он не знал абсолютно ничего. Поэтому и погиб он первым.

Планировалось, что мы обернёмся за три дня: а) посмотрим на ситуацию в опустевшем городе; б) узнаем, какие составы идут в нужном направлении; в) вернёмся обратно. Однако планы за эти два года приобрели крайне неприятное свойство не сбываться.

✥✥✥

Едва попав в город, мы сразу почувствовали, что за нами всюду следят. Инженеру показалось, что это хороший знак и это просто местные жители. О, как же мне тогда хотелось ему верить! Мы не успели даже дойти до станции, как из переулков и подворотен стали полчищами вылезать грязные собаки. Их глаза горели бешенством и злобой, а из пастей капала слюна. По их впалым животам и торчащим ребрам было понятно, что не ели они уже очень-очень давно. О том, кто был их последним обедом, мне думать совсем не хотелось.

С того момента, как они показались, стало ясно, почему в округе не было ни души: ни мелких зверей, ни людей, ни рыб. Только многочисленные птицы что-то щебетали на самых верхушках деревьев. А мы ещё со скепсисом принимали новости о том, что животные в окрестностях одичали настолько, что стали хищниками! К нам-то захаживали единицы, и в большей степени – по ночам, отчего их хорошо отпугивала пара выстрелов в воздух из ружья. Но здесь всё было иначе. Это была даже не свора, а армия, при том, что пищи им на всех явно не хватало.

Однако дальнейшее размышление на тему “почему же псы отказываются покидать эти опустевшие места” было прервано чередой громких выстрелов в собак со стороны нашего гениального инженера.

Это было наше последнее огнестрельное оружие. Охотничье ружьё лесника утонуло в болоте, когда мы вытаскивали оттуда – угадайте, кого – опять же нерадивого инженера. А у меня с собой был только складной ножик, который явно с самого начала приравнивал мои шансы на выживание к нулю.

И вот из этой самой винтовки, транжиря последние патроны, стрелял в озлобленных собак инженер. Зачем? Не знаю. Наверное, испугался. И более чем очевидно, что мозги он не включил и не понял, что таким образом изменит наше положение с очень плачевного на крайне плачевное. Конечно, он задумался бы об этом позже, если б собака, спрыгнувшая с крыши над нами, не перегрызла ему горло. Вот так нас осталось двое, и охота на нас началась.

Мы решили разделиться, чтобы увеличить шансы на успех, однако по дикому крику, разлетевшемуся по улицам уже через пару минут, я поняла, что осталась одна. И мне тоже, судя по рычанию сзади, было отведено не больше времени.

Если вы сейчас не придаёте значения бегу на скорость в школе или колледже, то хочу уточнить, что я тоже была такой. А теперь с каждым новым дюймом всё сильнее убеждалась, что очень зря прогуливала физкультуру. Да, неслась я с немыслимой для меня скоростью (жить-то хотелось!), однако эта скорость всё больше и больше уступала скорости голодных животных, увидевших лакомую добычу. Как оказалась на железнодорожных путях, сама толком не помню, но в тот момент это было моей последней надеждой.

Брошенный товарный вагон с приоткрытой дверью был для меня подарком небес. Он оказался довольно старым, но без огромных дыр и заплаток. Этот вагон спасал мне жизнь уже вторые сутки и, боже, как я ему

была благодарна!

Я не ела уже три дня. Внутри вагона нашлись куча опилок и сена, большое --">