Антон Пешкин (Apos) - Плиомикон, том I

голос.

Глава 6

Подчинение. Власть. Доминирование. Управление.

В Архитекторах действительно было нечто, чего не было больше ни в ком на Плиосе — способность контролировать ситуацию, подчинять своей воле саму вероятность, просчитывать малейшие детали так, чтобы обернуть любую ситуацию себе на пользу. Разумеется, если только им не противостоял другой Архитектор — именно они мешали Бортеас поймать Техея, взять его за горло, прижать к стенке.

Качества, необходимые для создания Архитектора, взращивались в них с раннего детства. Та же Тея, принцесса водного племени, чье водохранилище было разрушено из-за Майи Бортеас, неосознанно готовилась к тому, чтобы самой стать Архитектором всю свою жизнь. Бортеас направляла ее отца, ее окружение в таком русле, чтобы воспитать в девочке сильного, стойкого лидера — и справилась с этим. Но совершенно не обязательно было взращивать именно лидера — человек мог быть выдающимся в чем-то другом, как, например, юный аэромант по имени Кай, который тоже мог бы стать претендентом на звание Архитектора благодаря своей беспринципности и способности стоять на своем. Даже его мать, иерия Охимна, вынуждена была сыграть по его правилам потому, что юноша увидел в Техее спасение для его цеха аэрации. В нем сочетались стойкая воля, смелость и дальновидность, взращенные его племенем.

В Стефане Неросе, дитя проклятого безумием племени термомантов, тоже были определенные черты. Да, он был агрессивен, импульсивен из-за зелья, что отравляло его племя, однако его господин, Архитектор Хеос, придерживался несколько иных взглядов касательно необходимых Архитектору качеств. Стефан, с точки зрения биологии, был практически совершенен — его мышцы росли сами по себе, рефлексы были остры, как лезвие бритвы, а интеллект, подавленный наркотиком, превосходил таковой даже у лидера его семьи. И все благодаря долгим, упорным процессам селекции и форсированных генетических изменений, начатых в качестве эксперимента еще учителем старого Хеоса.

В Техее была вибрация. Сплошная сила, природу которой ни юноша, ни кто-либо из тех, что окружали его, не понимал. Сущность, казавшаяся окружающим бредом сумасшедшего, а Техею — существом неизвестного происхождения, что мучает его с рождения. Она струилась в его руках, в его ногах, и в ней не было ничего сверхъестественного, лишь контроль. Полный контроль над телом юноши, столь много раз израненным и измученным долгими битвами, лишениями и страданиями.

— Ты подчинишься, — голос, разрывая череп изнутри, гудел в его голове.

Каждая клетка организма, каждая частица того, что на физическом уровне было Техеем из Ортеан сейчас стало сплошной вибрацией. Юноше даже не нужно было отвечать Этому — эта сила и без его ответа знала, что он согласен. У него просто не было выбора.

Правая рука стиснула пластмассовую рукоять кинжала. Казалось, будто бы юноша чувствует, как движутся вслед на клинком молекулы воздуха, вредные газы и гарь. Как лезвие разрезает затхлую атмосферу Плиоса.

Левая рука крепче прижала Нику. Сущность не собиралась ей жертвовать, отнюдь — нельзя было портить отношения с хозяином тела, напротив, для этого вибрация продумывала план, как защитить девушку. В голосе не было эмоций, не было сострадания и понимания простых человеческих концепций, придуманных людьми еще на заре существования вида в пылу бурления гормонов в организме, в жаре бреда и чувств, вызываемых ими. В нем был лишь холодный математический расчет, вероятности, формулы. На мгновение, показавшееся вечностью, Техею будто бы показалось, как перед глазами вспыхнул треугольник с заключенной внутрь него трехконечной звездой.

Двое противников. Аэромантка бьет исподтишка, скрытно. Она уже спряталась в тени пока Техей был отвлечен Никой. Где она сейчас юноша не знал, зато отчетливо видел Майю Бортеас, сжимающую в руке окровавленный нож.

И Техей, и вибрация внутри понимали, что в этом бою им не победить. Майя Бортеас, зверь в человеческом обличье, сумела зарезать гигантскую химеру так, что Техей этого даже не заметил, готовясь к бою с уже холодеющим Сефом. Бортеас и глазом не моргнет, как перережет юноше горло, а он этого, наверное, даже не заметит.

Чувства обострились, надпочечники впрыскивали все больше и больше адреналина в кровь. Запахи, ощущения, звуки, даже вкус местного воздуха, пропахшего смертью --">