Константин Зубов - Последний попаданец 8

и щедро налил туда спирта. На закуску (кроме самой посуды) ему достались три ядовитые железы и кусок красного гранита.

Питомец подошёл, понюхал, сделал небольшой глоток, потом вяло откусил от края тарелки и плюхнулся на каменную попу.

— Невкусно? — нахмурился я, первый раз видя такое поведение.

Кирпичик поднял на меня чёрные глаза бусинки.

—… ать…

— Ну вот, я же положил. Или спать?

— ать… асать… Ви… Са…

— Малыш… — у меня дрогнул голос и, подхватив наследие, я прижал его к себе. — Да, мы идём спасать Визу.

Про пещеру исцелений доподлинно известно было следующее.

Разумный мог войти туда с любым раненым или больным живым существом. Выходили или оба здоровыми, или не выходили. В последние сто лет о первом варианте никто не слышал.

Что же касается того, что происходило непосредственно внутри, то удалось узнать немного: нечто страшное и всегда индивидуальное.

В общем, информации катастрофически не хватало. Впрочем, может, оно и к лучшему: меньше знаешь — крепче спишь, а в нашем случае — смелее идёшь вперёд.

— Спрячься пока, — шепнул я сидящему на моём плече Кирпичику. — Призову, если можно будет.

— Асать Ви… Са… — повторил маленький тролль и исчез.

А я глубоко вздохнул и достал раненую питомицу.

Холодное тело безвольно повисло в моих руках, заставив сердце бешено заколотиться. Это было невыносимо, и, не теряя больше времени, я быстрым шагом подошёл к зелёному порталу и коснулся его.

Вы желаете войти в пещеру исцелений?

Да!

Вокруг стало черным-черно. Сначала я принял это за «экран загрузки» между локациями, но достаточно быстро сообразил, что могу двигаться. Стало не по себе. Причём отягчающим обстоятельством являлось то, что из-за «ночного зрения» в последнее время я забыл, что такое настоящая темнота и сейчас чувствовал себя крайне неуютно.

Вдобавок ко всему, я не ощущал ног, рук, шеи… Да вообще ничего! Казалось, что от меня остались только летающие в темноте слепые глаза…

Твою мать!!!

Стоило мне об этом подумать, как совсем рядом, прямо напротив меня, будто вспыхнули две оранжевые лампочки.

«Виза!» — хотел крикнуть я, узнавая глаза питомицы, но проговорить ничего не смог.

Молчала и она.

Что за хренотень происходит?

Я попробовал пролететь вперёд, и у меня получилось. Внимательно рассматривающие меня горящие глаза приблизились, а потом двинули вверх. Я следом — и мы вновь сравнялись. Тогда я сделал попытку облететь свою спутницу.

Вероятно, если бы у меня сейчас было сердце, оно ушло бы в пятки. Но судя по тому, что я увидел, в этой чёрной пустоте летали действительно только наши глаза.

«У тебя башки нет! — чтобы не свихнуться, я представил, что говорю с Визой. — Я облетел тебя и по-прежнему только твои фары вижу!»

«У меня хотя бы фары, — оранжевые полоски ехидно сузились. — Ты на свои выпученные зенки бы взглянул. Будто в тёмном сортире сидишь!»

ТВОЮ МАТЬ!!!

Я отпрыгнул в сторону, а потом с облегчением мысленно рассмеялся. Она меня слышит и отвечает!

«Ты чего до этого молчала?»

«Да хотела посмотреть, что ты делать будешь», — заржала питомица, а оранжевые огоньки запрыгали вверх и вниз.

«Что-то я не уверен уже, что сюда стоило так спешить…»

«Да ты особо и не спешил! Просто понял, небось, что без мамки сделать ничего не можешь!»

«Между прочим, я переживал!»

«Ладно-ладно, — примирительно прошептала Виза, и её глаза подлетели вплотную к моим. — Спасибо тебе. Давай теперь искать дорогу отсюда!»

«Неплохо бы ещё тела найти, — пробормотал я, вглядываясь в окружающую нас тьму. — Вряд ли мои подданные обрадуются тому, что ими управляют глаза».

«Да вставят в какую-нибудь статую и на трон посадят. Будешь строго на всех смотреть».

«Оставим как запасной вариант, — усмехнулся я, с каждой секундой чувствуя себя все лучше и лучше. — Полетели туда!»

«Куда?»

«Туда! Вон, я глазами показываю!»

«Да я говорю — они у тебя выпученные. Вообще непонятно, куда ты показываешь! Давай лети просто, а я сзади прикрою!»

Так и не поняв, прикалывается Виза или реально не понимает, я просто забил и полетел «куда глаза глядят». К слову, только в этом направлении двигаться и получалось: задний ход у моей единственной части тела не предполагался.

«Мне кажется, мы на месте стоим», — через минуту заметила --">