Алексей Кошкин - Указка

не всякому, а лишь самым достойным. Я рада за вас.

Парни довольны хорошими словами.

— Прощайте, сударыня… Счастливо вам!

… Иногда все-таки приходили какие-то видения из прошлого. Казалось, они до сих пор не оставили надежды просочиться в реальность. Тогда Нина старалась проснуться, а если не получалось — включала радио.

В третий раз заглянул пассажир. Он махал руками и сиял.

— Нашли!.. Вернули!.. Правда, этот Старобабин сумел убежать, но за ним следят через спутник…

Нина говорит:

— Администрация приносит вам извинения за эту маленькую неприятность. Надеюсь, вы сохраните хорошее настроение.

— Спасибо вам! Спасибо! Вы были так добры…

Нина улыбнулась чуть шире.

— Прощайте! — сказал пассажир. — Как я рад, что вернулся! Как я рад! Только бы это не было обманом…

… Телефон.

— Доброе утро. Администратор.

— Ниночка, только не сердись…

— Ты уже третий раз звонишь по служебному номеру!

— Я не бегал. Лыжа сломалась…

Нина побледнела.

— Отремонтируй…

— Я уже пробовал. Только она еще больше сломалась…

— Идиот! Козел! — крикнула Нина. — Хочешь нас совсем без денег оставить!

Она замахнулась трубкой. Разбить, уничтожить! Не слышать мужа никогда!..

В это мгновение над аэропортом включилось радио. Ударили первые аккорды. Под потолком, как воздушные шары, полетели медленные звуки трубы. Вступили струнные. Стало свежо и спокойно, как посреди облака золотого света. Плечи Нины опустились. Она положила трубку и встала, прямая и печальная хорошей печалью…

* * *

…налог на владение персональным компьютером.

Я как про эту хрень узнал, быстренько все провода повыдергал, железо в чемодан сложил. Эти, из налоговой, в любой момент могут облаву устроить. У меня что, доллары лишние? И пошел бродить по окрестностям с этим чемоданом. А это где-то в полдень было. Жарко, отовсюду солнце лупит. А на деревьях теперь листьев мало совсем, тени никакой.

Я пару кварталов прошел, слышу — едет кто-то. Ну, я присел за дерево, гляжу поверх чемодана. Не очень прятался, потому что в нашем районе ничего такого еще не началось.

Смотрю — автобус идет. Не очень быстро. Понятно, пассажиров ищет. Внутри только водила. Водила ко мне подруливает. Высунулся в окно и говорит:

— Подбросить куда?

А сам так глянул вокруг — есть со мной кто или нет. Понятно, дурак он, что ли, компанию подвозить? Я спросил его:

— А ты где обычно ездишь-то? Вроде следов на тебе нет никаких…

Это я про то, что на автобусе ни пулевых отверстий, ни осколочных. Вообще ничего. Гладкий такой, белый с синей полосой и блестит. А районных обозначений, вроде как раньше писали: «Q» или там «Вх», сейчас не ставят, чтобы террористам сложнее ориентироваться было.

Водила усмехнулся и говорит:

— Да это новый автобус! Их еще перед всем этим делом выпустить успели, а потом забыли. Раньше я по Джерси гонял. Там мой старый автобус и сгорел. А сейчас я здесь. Второй день езжу. Так тебе куда?..

— Никуда, — говорю. — Хочешь, я тебе комп отдам? За десять баксов?

— Пошел ты, — говорит. А сам ехать собирается.

— Сам пошел, — отвечаю. — Ну давай, пять баксов?

Тут он поехал. Ладно, думаю, езжай куда хочешь. Недолго тебе гладеньким быть. Уж кто-нибудь, да пальнет.

Я с чемоданом этим еще походил. Никто брать не хочет. Посылать-то прямо в лицо никто больше не решается, а так, намеками только. Ну, я понял, что все уже про этот налог дурацкий прослышали. Сами небось не знают, куда свои компы девать.

Поставил я тогда чемодан на тротуар, пнул так легонько, вроде как на прощание, а сам домой пошел. Вообще-то жалко, думаю. Давно он у меня, комп этот. Потом думаю: нет, не жалко. Все равно Интернет во всех Штатах запретили. А монитор сороконожками загажен.

Сороконожки, думаю. Говорят, они не опасные. Но я так думаю, что раз они во всем Нью-Йорке тараканов сожрали, то и человеку навредить могут. Надо ими заняться. Надоели уже — по дивану моему ползать.

Дома я из подвала мешок какой-то выволок. Нюхнул аккуратно — похоже, то, что надо. Стал я эту отраву по всем углам разбрасывать, а сороконожки от меня убегать давай. По всему полу расползлись, ступить некуда. Я тогда вообще стал в них эту отраву горстями кидать, руку какой-то тряпкой обернул. Мне их давить противно, да и потом они отскребаются плохо, а я чистоту люблю.

Смотрю, они от отравы вроде не дохнут. Тут меня зло взяло. Что, думаю, в этой стране вообще уже служб никаких не осталось?.. Я телефон --">