Андрей Михайлович Столяров - Темные небеса

сюда разных людей, по усиленному набору охранников, которых в холле человек пять или шесть, по атмосфере легкой паники, спешки, путаницы и суеты и так понятно, что происходит нечто неординарное. Меня плотненько подхватывают две офисные девицы и, не дав слова сказать, влекут в лифт, на второй этаж, и дальше – в зал, где кресла, как в учебной аудитории, вздымаются от пола до потолка. Заполнены пока лишь первые семь-восемь рядов, остальные пусты. Я вижу Сару, которая выделяется среди всех и цветом кожи, и впечатляющими габаритами. Она мне чуть заметно кивает. Ответить не успеваю. Меня без объяснений втискивают куда-то вперед, и тут же, словно этим был положен заключительный штрих, поднимается на кафедру Лорд, звякает в колокольчик и своим внушительным администраторским баритоном объявляет, что сегодня у нас не совсем обычное заседание.

– Получен, по заключению наших экспертов, чрезвычайно важный, значимый результат, который через два часа будет представлен на открытой пресс-конференции. Комментировать этот результат я пока не буду. Вам предлагается самим его оценить.

Поворачиваются полосы жалюзи на окнах, меркнут лампы под потолком, вспыхивает экран, занимающий центральную часть стены. Образующаяся картинка знакома мне до мельчайших подробностей. Это лужайка в яркой траве, раскинувшаяся над рекой, по скалистым отвесам на другой ее стороне низвергается водопад, плывет водяной туман, угадываются справа расплывчатые очертания леса, оттуда, с периферии зрения, выступает олень, как корону, несущий по бокам головы раскидистые рога, влажные глаза его полны любовной тоски, сбоку возникает рука – на раскрытой ладони лежит золотистая, поджаристая лепешка. Самого человека пока не видно, но рука женская, об этом можно судить по ее тонким чертам. Олень чуть вздрагивает, будто собирается отскочить, осторожно присматривается, переступает на грациозных ногах, но потом наклоняет голову и берет лепешку крупными, замшевыми губами. Длится этот ролик примерно тридцать секунд. Я поражен: текстура проработана так, что все кажется настоящим. Никаких «мультяшных» эффектов. Никакой забутовки, где были бы заметны или подсознательно ощущались монтажные швы. Не зря, видимо, мы с Олегом Немитой горбатились целых три месяца, вылизывая по отдельности чуть ли не каждый кадр. Кстати, где сам Олег? В сумраке притихшего зала его не найти.

– Это первый источник, – дает пояснения Лорд. – Теперь давайте посмотрим второй визуал.

Снова вспыхивает экран. Картинка примерно та же, но показана в несколько ином ракурсе. Она как бы немного смещена вбок и вперед, и потому в поле зрения попадает теперь не просто рука, но почти весь человек. Силуэт его по краям немного двоится, но у меня нет сомнений, что это Дафна.

В сердце мне, будто от коньяка, ударяет головокружительный жар.

– Предупреждая вопросы, которые могут возникнуть, – говорит тем временем Лорд, – сразу же подчеркну, что оба источника работали независимо друг от друга. Это нами строго запротоколировано. Совпадение же обоих визуалов в деталях свидетельствует о том, что случайности в данном случае исключены. Кстати, у нас для этого есть и соответствующее математическое обоснование. Таким образом, мы можем с достаточной уверенностью утверждать, что установлен факт межгалактической психогенной связи, носителем которой является земной человек. Нам пока неизвестна природа этого неожиданного феномена, мы пока не можем сформировать с Террой устойчивый двусторонний контакт, но, по крайней мере, ясно одно: совершен грандиозный прорыв, который будет иметь стратегические последствия. Давайте поздравим друг друга с первым успехом. Давайте поблагодарим наших талантливых операторов за их колоссальный труд.

Лорд величаво проводит над залом рукой. Зажигается свет, аплодисменты взметываются, как стая в тысячу голубей. Встает Олег Немита, сидевший, оказывается, во втором ряду, и поднимается в середине аудитории еще один человек, который мне незнаком.

– И, конечно, следует поблагодарить наших самоотверженных реципиентов. Их природные данные, их готовность работать неделями, месяцами, с утра до ночи, практически на износ сделали реальным этот прорыв.

Теперь приходится встать мне, а на противоположном конце зала поднимается Чак.

От оваций дрожат лампы на потолке.

Да, это, несомненно, победа. ДЕКОН под развевающимися знаменами гарцует на белом коне.

Звенят фанфары.

Симфония --">