Элеонора Лазарева - Зараза

что делать сейчас?

Прислушалась к шуму в коридорах. Подошла и слегка отворила дверь. По ним быстро шагали и почти бежали люди с чемоданами, баулами, сумками. Я пошла следом. В фойе скапливался шумевший народ, раздавались резкие голоса и даже крики. Бегали местные служители, постоянно работали лифты и из их автоматических ртов выбегали и выходили мужчины и женщины, дети и старые люди. У всех на лицах была написана растерянность и даже страх. Местные служители разговаривали с постояльцами, кого-то уговаривали, кого-то упрашивали. Люди громко общались по смартам, кричали и размахивали руками, требовали, взывали, угрожали. Некоторые выбегали из здания и автоматические двери на фотоэлементах служители поставили на запор, чтобы народ не бился в стекло при каждом торможении перед ними.

Паника накатывала неотвратимо. Еще немного и огромный комплекс просто взорвется от количества обезумевших людей. Автобусы, стоявшие недалеко, брали приступом. То тут, то там слышались возмущенные крики и отчаянные визги. Автомобили отъезжали полные до невозможного.

Я бросилась в свою комнату и начала судорожно скидывать свои вещи на кровать. Кидала все, что попадалось под руку, потом вдруг остановилась. Вот! Такси! И начала искать ту записку с телефоном Эйтана, что привез меня сюда. Наконец его обнаружила и глубоко вздохнув, набрала цифры. Пошли краткие гудки. Занято. Потом снова. Занято. И еще раз. Тот же результат. Чувствую, как сердце начинает замирать. Присела на кровать.

— Так, — прошептала себе, — спокойно! Сейчас ты вновь наберешь и будешь это делать, пока он не откликнется. Если «занято», значит, он на линии.

Я набирала еще минут десять. И вот услышала знакомый голос.

— Алло!

— Эйтан! Это я, Надежда, из России. Ты помнишь меня?

Тишина. Потом взволнованный голос.

— Вы где, Надежда? Я ждал вашего звонка.

— Я там же, куда ты меня и отвозил. Еще в гостинице. Можешь приехать за мной?

— Да-да. Обязательно. Выезжаю через полчаса. Буду у вас к вечеру. И ваш номер отразился на моем смарте. Я сам позвоню и скажу куда подойти. Вероятно, и там сейчас плохо с транспортом. У нас тут просто бои идут за них. Ждите.

Я выключила трубку и вздохнула с облегчением. Он приедет. Теперь можно спокойно все обдумать и собраться. И кстати, как там с обедом? «Война войной, а обед по расписанию», вспомнила я присказку и впервые за это время усмехнулась. Спустившись на этаж, прошла в буфет и увидела его пустым, только за стойкой стояли местные официанты парень и, с заплаканными глазами, девушка. Он что-то тихо ей говорил, обняв за плечи, а она кивала его словам. Я подошла к стойке.

— Можете чем-то меня угостить, пожалуйста, — слегка прислонилась к краю витрины.

Они повернулись и посмотрели на меня так, будто я попросила у них луну с неба. Потом опомнились и девушка, вытирая фартуком глаза, подала мне меню, а парень ушел в кухню. Выбрав пару легких закусок, заказала еще тарелку разных бутербродов и две больших бутылки воды. Она вначале удивилась и тут же, будто что вспомнив, кивнула, понимающе. Я уже доедала, как вошли еще несколько человек. Они нервозно сделали заказ, и присели недалеко от стойки. Видимо тоже, как и я, что-то с собой на вынос.

Расплатившись, я задержала руку официантки:

— Не волнуйся, милая, все будет хорошо. Вот увидишь.

Та посмотрела красивыми черными глазами и кивнула, смутившись. Потом попросила пока не уходить и быстро побежала в кухню. Через две минуты, она поставила передо мной пакет с чем-то внутри.

— Это вам, гверет. Я вам верю.

Я поблагодарила ее и кивнула парню, что вышел и смотрел на нас. Он также кивнул в ответ. Подхватив пакеты, прошла в свою комнату. Осмотрела подаренный. Там стоял большой пластиковый контейнер с целой закопченной курицей. Даже без холодильника, она сможет быть съедобной двое суток, и еще лежали четыре лепешки мацы. Пресный хлеб. Они даже высушенные были съедобны. Мысленно поблагодарила милую девушку и ее парня, пожелав им выйти живыми из этой беды.

В комнате потихоньку собралась, сложив свои немногочисленные пожитки, и присела на кровать, переключая каналы. Эфир был полон разнообразных слухов и картинок. Чему верить, чему нет, каждый решал для себя сам. Потом вдруг вспомнила про своих стариков, что жили в дальнем селе, в домике, что поближе к природе и тишине. Они разводили кроликов и птицу, чтобы не сидеть без дела, и немного копались в огороде. Я часто, особенно в --">