Питер Гамильтон - Нейтронный Алхимик: Консолидация

поникла, растерянно глядя на отстранившегося отца. Луиза обняла ее, заслоняя собой.

— Мятеж окончен, — объявил Грант, даже не глянув в сторону дочери.

— Значит, вы загнали юнионистов в угол?

— Мятеж, — повторил Грант невыразительно, — окончен.

Что делать дальше, Марджори просто не представляла. Вдали заходился непривычно злобным лаем Мерлин, вперевалочку ковыляя к незваным гостям.

— Начнем, — приказал Квинн резко, — немедля.

Он шагнул по ступеням к двойным створкам парадного. Ряса плескалась вокруг его лодыжек тяжелыми складками.

Толпа любопытствующих слуг, собравшаяся на ступенях, боязливо расступилась, и спутники Квинна устремились вслед своему вожаку.

Лицо Гранта скривилось в гримасу почти извиняющуюся. Из внедорожников вылезали все новые гости, чтобы поспешить за своим жутковатым пастырем. Большинство из них были людьми, и на лице каждого застыло дикое возбуждение.

«Похоже, что они торопятся на собственную казнь, — подумала Марджори. — А одежда у некоторых — просто нелепая. Точно старинные мундиры — серые камзолы с широкими алыми отворотами, замотанные ярдами золотой тесьмы». Хозяйка поместья попыталась вспомнить что-нибудь из уроков истории, но образы прусских офицеров в ее памяти давно поблекли.

— Может, пойдем? — поинтересовался Грант.

Это было совсем уж нелепо — на пороге своего дома Грант Кавана не просил и не предлагал, он только приказывал.

Марджори неохотно кивнула.

— А вы оставайтесь тут, — наказала она дочерям, поднимаясь по ступеням. — Присмотрите за Мерлином и верните лошадей в стойла.

«Пока я разберусь, что за чертовщина тут происходит», — мысленно добавила она.

Стоявшие у подножия лестницы сестры цеплялись друг за друга, глядя на родителей с подозрением и ужасом.

— Да, мама, — послушно ответила Луиза и дернула Женевьеву за полу черной курточки.

На пороге поместья Квинн остановился, окидывая взглядом земли Кавана. Сомнения терзали его. В Бостоне казалось единственно верным во главе воинства Божьего нести проповедь брата его острову Кестивен. Никому не дано было устоять перед змием его. Но слишком много потерянных душ возвращалось из небытия; и неизбежно одни осмеливались ослушаться его, в то время как другие колебались в исполнении приказов. Честно говоря, теперь Квинн мог положиться лишь на ближайших, им самим отобранных учеников.

Адепты секты, оставленные им в Бостоне, дабы усмирять возвращенных и возглашать им истинную причину их воскрешения, подчинялись лишь из страха. Поэтому Квинн решил покинуть город, принести слово праведности всем душам, живым и погибшим, на этой злосчастной планетке. Лишь когда последователи его в большем числе искренне уверуют в слово Брата Божьего, тогда с неизбежностью восторжествует правое дело.

Но край, с такой любовью описанный Лукой Комаром, оказался пустынным. Миля за милей тянулись поля и луга, и лишь в редких деревушках ютились забитые крестьяне — тот же Лалонд, только в умеренном климате.

Нет, он предназначен для большего! Для столь необременительных трудов Брат Божий не избрал бы его! Сотни планет Конфедерации ждут слова Его и стремятся последовать за Ним в последний бой против ложных богов Земли, когда для всех и вся рассветет Ночь.

«После сегодняшнего вечера, — пообещал он себе, — я должен понять, куда десница Его ведет меня, и отыскать свое место в предопределении Его».

Взгляд его задержался на сестрах Кавана, которые взирали на него снизу вверх, пытаясь с отвагой сносить перемены, валившиеся на их дом, как зимний снег, мягко и неотвратимо. Старшая станет доброй наградой верным ученикам, а дитя пригодится чьей-нибудь возвращенной душе. Брат Божий всем отыщет место.

Успокоившись на время, Квинн быстрым шагом вступил в холл, упиваясь его пышностью. Сегодня, по крайней мере, он сможет искупаться в роскоши, питая своего змия, — ибо кто не ценит ее?

Ученики знали свое дело, и пригляд за ними не нужен. Как и на протяжении всей последней недели, они отворят тела усадебной прислуги для одержания. Его очередь придет позже — отбирать тех, кто достоин второго шанса на бытие, тех, кто обнимет Ночь.

— Что?! — вспыхнула Женевьева, стоило последним взрослым скрыться за парадными дверьми. Луиза решительно заткнула ей рот.

— Пошли!

Она так дернула сестренку за рукав, что та чуть не упала, и Женевьева неохотно поплелась следом.

— Ты --">