Анна Рик - Когда поют эолиты

показалось кафе, где мы в первый и последний раз виделись с Ней. В тот суетливый вечер, она куда-то спешила, накрапывал назойливый мелкий дождик, глупый мотылек бился в стекло, пытаясь вырваться на волю, и тупо по голове бил откуда-то доносившейся рэп. Она убежала, не оставив ни адреса, ни телефона. Я вдогонку буквально крикнул свой адрес и добавил, что буду непременно ждать…

И тут через стекло кафе я увидел Её, мою Прекрасную Елену. Она сидела одна, наклонившись над столом. Кажется, что-то писала.

– Иди, – подтолкнул меня мой новый знакомый. – Мы пришли как раз вовремя.

Я повернулся к нему с отчаянной гримасой на лице:

– Ты не понимаешь! Как я туда пойду? Она же меня вчера чуть ли не прогнала! Что я ей сейчас скажу?! «О, ты мечта …»

– Твоя мечта, похоже, ускользает, пока ты борешься с эмоциями, – немного насмешливо прервал он меня.

Когда она успела выйти из кафе и сесть в машину?! Я увидел только взмах двери, и «Тайота» полетела на дорогу, сливаясь с потоком машин.

«Беги, еще не поздно!» – то ли это крикнул мой Поэт, то ли это собственная мысль промелькнула, как крик. И я рванул к ближайшему такси.

– Куда едем? – равнодушно спросил усталый таксист. Его лицо несло отпечаток нашего непростого времени: борьба за хлеб насущный. Погружаясь в суету машин, дорог, незнакомых человеческих лиц, он, похоже, видел в них только деньги, чтобы выжить. А я тут еще, плюхнувшись на сиденье, выдохнул:

– За мечтой!

– Что? – его дернуло, как электричеством.

– Извините, во-о-н за той убегающей «Тайотой». Понимаете, разминулись с девушкой.

– Мечта, молодой человек, иллюзорна, а вот есть ли у вас деньги? Такси-то вы взяли случайно.

– Ну, кто же на свидание с девушкой идет без денег? Конечно, есть, – как можно спокойней сказал я, лихорадочно шаря по карманам. Денег не было. Наша беглянка, тем временем резво обогнала маршрутную «Газель», проскочила светофор и скрылась за поворотом, а на светофоре зажегся красный.

– Нарушать не буду, – злорадно процедил таксист, как будто чувствовал, что мне нечем платить.

– Вы машину-то издалека узнаете? – заискивая, спросил я, ерзая на кресле от нетерпения.

– Посмотрим, – растягивая слова, произнес водитель, но я почувствовал, что в нем вдруг стал просыпаться азарт погони. Как только сменился цвет на светофоре, он буквально сорвался с места и нырнул за поворот.

– Здесь дорога идет долго прямо. Я, думаю, мы ее догоним.

Он нажал на газ, ловко лавируя между машинами и вдруг резко, со свистом затормозил.

Перед нами была авария. Три исковерканные машины. Одна, видимо, выскочила на встречную полосу и собрала «урожай» из двух бедолаг. Среди них была и наша серебристая «Тайота». Подъехала «Скорая» …

Я судорожно пытаюсь открыть дверь…Всё как в замедленной съемке, но я не успеваю… Людей извлекают из машин, погружают на «Скорую», и она с пронзительным воем уже несется по дороге.

Я подскочил к месту аварии, и, почти задыхаясь, спросил у полицейского:

– Живы? Все живы?

– Да, но помяло всех изрядно, а вы, собственно, кто?

– Куда, куда их повезли?

– В первую городскую, – полицейский уже стал подозрительно меня оглядывать.

– Извините, спасибо, – я спешил скрыться с глаз, опасаясь, что меня задержат хоть на минуту, кинулся к своему угрюмому таксисту, как к спасителю.

– Они в первой городской больнице, – я умоляюще посмотрел на таксиста. Он молча завел машину. Глянув на мое бледное лицо, включил радио. По радио звучала классика. Невероятная, до боли знакомая манера…

– Кто играет?

– Султанов.

Я подпрыгнул.

– Сергей?

– Нет, сам. Алексей. С таким триумфом вернулся на родину.

В моем мире он умер от инсультов шесть лет назад… Я ехал и слушал Прокофьева в сумасшедшем исполнении Алексея Султанова… Это фантастика! Он здесь живет и творит… Что не дало ему выжить в нашем мире?

Мы подъехали к больнице. Я бежал. Даже не помню, как мне удалось проскользнуть через приемный покой. Мне нужно было найти Её, убедиться, что Она жива.

Я буквально летал по коридору, заглядывая в палаты, ведь в любой момент меня могли просто попросить отсюда. И тут вдруг я понял, что нахожусь на этаже кардиологии, и здесь ее после аварии никак не может быть. Машинально заглядываю в последнюю дверь и замираю. В палате лежит моя мама. Она умерла полгода назад там, у нас. Это случилось именно в этой больнице. Там я ее не успел навестить.

– Мама, – я подскочил к ней, вглядываясь в ее лицо. Как мне ее не --">