Юрий В. Морозевич - Баллада о Лорелее (СИ)

Пролог. Да не судимы будете

Пловца на лодочке малой


Дикой тоской полонит;


Забывая подводные скалы,


Он только наверх глядит.



Пловец и лодочка, знаю,


Погибнут среди зыбей;


И всякий так погибает


От песен Лорелей.

Генрих Гейне "Лорелея"

Любая достаточно развитая технология неотличима от магии.

Артур Кларк

— Лешка-а! Алексей!

Высокий женский голос бесповоротно разрушил звонкую тишину раннего летнего утра. Пронзительный звук эхом скатился по мраморным ступеням парадной лестницы, ненадолго задержался среди пальм, стройными рядами выстроившихся вдоль набережной, затем стремительно ухнул куда-то вниз, на пустынный по причине раннего времени пляж, и, наконец, унесся в открытое море.

Алексей затормозил настолько неожиданно, что Михаил, идущий позади, чуть не налетел на него, прошипев себе под нос нечто невразумительное. Алексей, казалось, этого даже не заметил. Он не сделал ни малейшей попытки обернуться на голос, а просто стоял и смотрел в открытое море, туда, где темнел высокий скалистый утес, прозванный Замком Дракулы за острые, уставившиеся прямо в небо, иззубренные вершины и общий, абсолютно неприступный, в чем-то немного зловещий, вид.

— Алексей! — снова донеслось откуда-то сверху. — Подожди, я сейчас!

— Н-да, — сказал Михаил. — Не завидую я тебе. Никак не завидую.

Он обошел неподвижного Алексея, заглянул ему в лицо и только крякнул с досады.

— Ты знаешь, — сказал он, — я, пожалуй, пойду. Не хочу встречаться с этой…

Он пожевал губами, пытаясь подобрать подходящее слово, не подобрал и от бессилия лишь махнул рукой.

Алексей, наконец, сумел выдавить из себя:

— Помнишь? Не судите, да не судимы будете… Но я тебя понимаю… ты давай… ступай. Потом договорим…

Михаил коротко глянул на него, еще раз безнадежно махнул рукой и исчез за поворотом. Только тогда Алексей позволил себе обернуться.

Стройная ладная фигурка в темно-синем комбинезоне тем временем уже преодолела последний пролет высоченной лестницы, ведущей в тренажерные залы и на вертолетную площадку, и теперь стремительно приближалась.

— Здравствуй, Алексей.

Казалось, она совсем не запыхалась, дышала ровно, спокойно, словно и не было головокружительной пробежки по лестницам. По крайней мере, с физподготовкой у нее все в порядке, невольно отметил Алексей.

— Здравствуй, Наташа, — сказал он, стараясь не выдать голосом своих эмоций. Похоже, ему это удалось, она ничего не заметила. — Я вижу, медицина к тебе больше претензий не имеет. Как дочка? Надеюсь, все в порядке?

Наташа лишь досадливо отмахнулась.

— Да… спасибо, со здоровьем все отлично. Не знаю, что они там искали, но, судя по всему, так и не нашли. И Катюха у меня тоже молодец, через месяц в школу. Сейчас отдыхает в лагере под Рязанью. Соскучилась я по ней страшно. Сам знаешь — одни тренировки, никакой личной жизни… Но я не об этом… Алексей, нам надо поговорить.

— Хорошо. Я тебя слушаю.

Она некоторое время молчала, пристально вглядываясь в его спокойное, полное участливого внимания лицо, а затем отвернулась и, закусив губу, уставилась на Замок Дракулы. Однако, Алексей был уверен, что видит она перед собой вовсе не скалистый неприступный утес, а нечто совсем-совсем другое.

— Что происходит, Алексей, — наконец, произнесла она, вновь обращая на него взгляд своих излучающих тревогу глаз. — Я ничего не понимаю. Может быть ты, командир, объяснишь мне…

Алексей не выдержал, отвел взгляд и принялся старательно изучать эмблему на левой стороне ее комбинезона, где крупными буквами выделялась надпись: «Горгона», а чуть ниже красовались три цифры: «143» — порядковый номер смены, который со вчерашнего дня им уже не принадлежал.

— Ну, ты же знаешь… — начал он. — Нас перевели в резерв. На Горгону полетит Завьялов со своими ребятами.

— Да я вовсе не об этом. — На ее лице отразилась досада. — Не притворяйся, ты же прекрасно все понял. То, что нас отстранили от полета — да, я, как и все, об этом знаю и так же, как и все, теряюсь в догадках. Но это отдельная тема. А сейчас речь пойдет исключительно обо мне.

Так я и знал, тоскливо подумал Алексей. Рано или поздно, она должна была спросить. Хотя я до последнего надеялся, что этого разговора --">