Светлана Владимировна Кузнецова - Синдром космопроходца (СИ)

случая наконец взявшийся за ум, окончивший звездолетку с сапфировыми нашивками и ставший самым молодым капитаном, а затем и командором звездного флота. В двадцать три он водил эскадры, насчитывающие до пяти кораблей. Его однокурсники в это время довольствовались местами стажеров и вторых помощников. – Плевать мне на его мотивы, – повторил он. – А хоть бы Орлик просто решил загадать на большое посредством малого. Спас меня от отчисления в надежде на то… ну, например, что разговор с президентом торгового альянса на Марсе пройдет удачно или выйдет договориться с новоландской колонией без военного вмешательства. Орлик… он ведь тоже не терпел этих лодырей с Земли. Его любимое высказывание: земляне живут всего сто лет, потому что ленятся дольше.

– Ты только на комиссии об этом не упоминай, – посоветовал Ник. – Между прочим, тот, кого ты отправил в кратковременный полет до стола – сын никого иного, как…

– А вот этого я знать не хочу! – резко перебил Рокотов. – И заранее довожу до твоего сведения: извиняться не стану! Ни за что! Хотят отстранять – пожалуйста, тебе давно уже пора стать кэпом, я же говорил.

– Иди ты…

– Все к лучшему, – настаивал Рокотов на своем, – ты не хотел от меня уходить на другой корабль, теперь выдастся возможность покомандовать на нашем.

– Если не заткнешься, уже я начищу тебе физиономию. Прямо сейчас! Вылетим, как миленькие – в сопло! – Ник Таллон очень редко повышал голос настолько, чтобы его могли слышать в соседнем отсеке, но сейчас он действительно вышел из себя. – Макс, ты только подумай. Включи, наконец, мозги!.. Ты же не проживешь без дальней разведки, – прошептал он, словно убоявшись собственной эмоциональной вспышки. – И я не проживу, – сказал он гораздо спокойнее. – А без тебя я летать не хочу. Просто не желаю и все. И давай закончим на этом, кэп.

– Закончим… – эхом отозвался Рокотов. – В какой-нибудь дыре мы закончим. В лучшем случае – в черной. А Орлик…

– Он просто твой в той же степени, как и ты для меня и, по меньшей мере, пятидесяти членов экипажа, – вздохнул Ник. – Я, не задумываясь, врезал бы хоть президенту, если бы он посмел на тебя вякнуть.

Слабость прошла, звон в ушах – нет.

– Проклятье всех звездолетчиков: считать себя привилегированной кастой и не принимать чужих авторитетов. Ну-ну, – пробормотал Рокотов.

– Принимать за авторитет денежный мешок с непомерно раздутым чувством значимости – себя не уважать, Макс, – с этими словами Ник протянул руку и мельком накрыл ладонь Рокотова. Тот глянул на прозрачную капельку пилюли. Если бы не ярко-синий цвет, ее удалось бы принять за кусочек льда.

– Наркотики – не наш метод, первый помощник, – задумчиво проронил Рокотов.

– Много ты понимаешь, – фыркнул Ник. – Наркотик – то, что приводит к зависимости. В этом отношении «кадо» не вреднее аспирина, пачку которого ты сожрал с утра. Или ты поддерживаешь земную резолюцию о здоровом образе жизни и возрождении биосферы?

– Я не сектант, – фыркнул Рокотов. Спасение звездопроходцев – кадо – искрился на ладони, поймав в западню лучи искусственного света. Несмотря на запрет метрополии, он был весьма распространен и в колониях, и во флоте. Вот только Рокотов не принимал его ни разу, и сейчас попросту пасовал перед неизвестным ему средством… ядом?

– Генетическая память покоя не дает? – усмехнулся Ник.

– Ты о чем?

– На Земле не имеется натуральной синей еды, а все мы, как ни крути, вышли с этой планеты.

– На Эрике тоже нет…

– Тогда представь, что это микроскопическое «блю кюрасао», – посоветовал Ник.

– Наркодилер-недоучка, – проворчал Рокотов и поднес ладонь ко рту.

– Давай-давай, все лучше, чем с бодуна перед комиссией, – напутствовал его Ник.

По идее, кадо мог повлечь аллергическую реакцию. В свое время именно из-за нее вне всяких сомнений полезный универсальный стимулятор загремел в перечень запрещенных наркотических средств. Журналисты (естественно, ссылаясь на источники в ученой среде) даже писали о связи кадо с «болезнью контактера», после чего за средством закрепилось название «росы фей».

– И мне теперь тоже станут являться космические эльфы, – проворчал Рокотов, отпив из протянутой ему фляги.

Эффект не заставил себя ждать: он встряхнулся, сосредоточился и начал думать не только о том, какие все земляне скоты, и о несправедливости, постигшей Орлика, но и о себе, своем --">