Дмитрий Александров - Остроумов

Остроумов, дождавшись, когда его друг переступит через порог, сгреб его в крепких объятиях. Оба хлопали друг друга по плечам, словно проверяя, действительно ли они увиделись после всех перипетий, тревожных посланий через миллионы световых лет, а временами и леденящего молчания. Ермаков почувствовал себя наконец живущим здесь и сейчас, землянином на Земле.

Спохватившись, он отступил в сторону, приглашая своего спутника пройти вперед.

– Прошу прощения, я не представил мою компанию. Дмитрий Алексеевич Волховский, помощник капитана.

Остроумов бросился к космоплавателю и принялся трясти его руку, повторяя тихо, почти шепотом: «Спасибо тебе, сынок, спасибо!» Затем повернулся, представляя стоящих чуть поодаль домашних:

– Моя супруга, Анна Константиновна. Старшая дочь наша, Ярослава. Большая, между прочим, поклонница космических романов!

Кланяясь, девушка произнесла: «Ну что вы…» – но так тихо, что никто не смог это услышать.

Гости обсуждали что-то с хозяйкой дома, а Ярослава все никак не находила сил подойти к ним.

С детства сложно давалось ей общение, а каждый выход в свет, будь то театр или приемы, становился испытанием. Отец говорил: «Пускай тебе в обществе невесело – такое может быть и бывает со многими. Но это необходимо, ибо характер и навык живого общения совершенно образуются только в обществе, уединение с книгами никак не может их дать». Родившись в семье купца, девушка имела достаточно свободы, во всяком случае, домашнее воспитание не ставило целью насильно привить ей те или другие интересы. Ярослава не злоупотребляла этой свободой, не отвергала общество, окружавшее семью Остроумовых, но на чужих смотрела как на персонажей романов, то есть издалека.

Ей шел двадцать второй год. Высокая, с правильным, простым лицом, прямыми, в отца, волосами пшеничного оттенка, заплетенными в косу, – она казалась самой себе непривлекательной и даже грубой. Ее сравнивали с отцом, сестру – с матерью, и Ярослава была и рада, и не рада такому сравнению. Она любила отца и во многих вопросах принимала его сторону, но при этом завидовала внешности сестры, обладавшей более тонкими, даже хрупкими и несколько болезненными, но оттого как раз имеющими очаровывающую силу чертами.

Гости поднялись на второй этаж. Девушка все стояла и смотрела им вслед, когда мать тронула ее за руку.

– Все ли в порядке? Тебя как будто напугало что-то…

– Нет, мама, не напугало. Все хорошо.

– Вот и славно. Отец так ждал возвращения Ивана Игоревича, а после известия о том, что нет от них сигналов, совсем стал не свой, спать и работать не мог трое суток.

Всегда серьезные, как бы укоряющие глаза – черта, которую сама Анна Константиновна объясняла тем, что выросла в семье офицера, урожденного петербуржца, и многие привычки незаметно для себя она переняла от него. Ольга, младшая дочь, не любила этот взгляд, а Ярослава его не замечала, как будто понимала, что за ним нет никакого особого послания и мать не сердится.

– Тебе я старалась не открывать это… – продолжила Анна Константиновна. – А впрочем, ты наверняка видела новости про «Витязя». Как хорошо, что все закончилось… Я не люблю эти экспедиции. Знаю, ты этого пока не разделяешь, но ведь ни одна не обходится без того, чтобы кто-нибудь не погиб. И если среди смельчаков – а они, конечно, все смельчаки! – случится быть твоему знакомому, ты тоже перестанешь их любить.

Ярослава кивнула, хотя насчет космических путешествий давно имела собственное мнение, противоположное мнению матери.

Она осталась одна. Мимо неслышно прошел Антип, автомат-лакей. Со стороны кухни послышалось восклицание матери, чем-то недовольной. Ярослава отчего-то улыбнулась, тут же устыдилась этой улыбки и направилась в свою комнату.

Девушка все никак не могла выкинуть из головы образ Волховского – офицера в белоснежном парадном кителе, с волевым лицом и грустными глазами. Ей теперь хотелось поскорее уединиться, чтобы пересмотреть на машинке старые новости и узнать о нем что-нибудь.

Волнение старшей дочери не смогло укрыться от Анны Константиновны. Причина его была как будто понятна, и можно было бы предаться размышлениям о том, что такое офицер дальнего флота и какой риск есть для ее дочери в такой партии. Но в этот день другое занимало сердце хозяйки.