Олег Геннадьевич Азарьев - Картина

валун, лань с детенышем, поодаль – деревья с густыми кронами, а на заднем плане – какой-то пейзаж и башенки средневекового города. Ничего особенного.

"Триста тысяч монет… Надо быть миллиардером или ненормальным, чтобы заплатить за эту картину такую сумасшедшую цену, – усмехнулся Сириск. – Ну-ка, кто там такой любитель искусства? Что-то я его проглядел".

Оказалось, что приобрел ее Музей изобразительных искусств ничем не примечательного города Гедеона.

Странно. Небольшой музей со скромным бюджетом, существующий на пожертвования меценатов, заплатил такую сумму всего за одну картину. К тому же неизвестного автора. Сириск недоумевающе пожал плечами, отложил газету и взялся было за следующую, но интуиция подсказывала ему: не торопись, будь внимательнее, подумай, все это неспроста. Помедлив, Сириск вернулся к заметке, перечитал ее, задумчиво поглядел на цену и, откинувшись в кресле, долго и пристально вглядывался в репродукцию.

Судя по названию – "Избавление святой Октавии", – сюжет был религиозным, но ничего религиозного ни в обнаженной святой, ни в остальном Сириск не обнаружил. Он решил, что религиозное здесь только название. Сам художник подразумевал нечто иное. Но что? Строить догадки бессмысленно, толковать сюжет, при желании, можно по-разному, но какое из толкований окажется верным, узнать не у кого.

Постепенно Сириск перестал воспринимать слова корреспондента о картине: "необыкновенная", "чудо", "поразительное действие" – как попытку привлечь внимание к своему материалу. Он ощутил в этих словах искренний, а не фальшивый восторг, необычный для ищущего сенсаций профессионала.

Странная картина. В ней действительно было нечто зачаровывающее. Стоило вглядеться в нее, и отвести взгляд было очень трудно. Сириск почувствовал, как его настроение постепенно становится непривычно возвышенным и восторженным. Он испуганно зажмурился и отбросил газету. "И это всего лишь репродукция, – ошеломленно подумал он. – Не-ет, не зря заплатили за нее такие деньги…"

Немного успокоившись, он подвинул к себе телефон и набрал номер Руфа, старого знакомого, который мог бы реально помочь разобраться в этих странностях и принять определенное решение. В трубке раздавались длинные гудки, но на другом конце провода никто к телефону не подходил.

2

Ближе к вечеру Сириск вновь позвонил Руфу. На этот раз Руф оказался дома. Судя по тону, он обрадовался звонку Сириска. Они быстро договорились о встрече, и через двадцать минут Руф явился.

Они сели в гостиной в кресла друг против друга, и Сириск протянул Руфу газету, развернутую в том месте, где была напечатана заметка.

Сипло дыша, Руф читал.

За то время, что они не виделись, отметил Сириск, Руф еще больше потолстел, обрюзг, лицо его с обвисшими щеками и двойным подбородком было кирпичного цвета, какое бывает у крепко выпивающих людей.

– По-прежнему пьешь? – спросил Сириск.

– Что? – Руф поднял голову и, сообразив, о чем спрашивают, равнодушно отозвался: – Пью. Когда деньги есть. – И снова взялся за газету. Потом долго внимательно изучал репродукцию и наконец пробормотал: – Да, похоже, эта картина – хитрая штучка. Она прямо-таки завораживает исподтишка.

– Значит, дружище Руф, ты уже понял, зачем я тебя пригласил? – вкрадчивым тоном осведомился Сириск.

– Конечно, – негромко прогудел Руф и тяжело вздохнул.

– Поездка твоя, пребывание там, необходимые расходы, о них ты мне отчитаешься, и возвращение, – за мой счет. Посмотри на месте, что это за картина, в самом ли деле стоит она того, что за нее заплатили? Если картина стоящая, то, как всегда, постарайся ее… м-м… взять. – Сириск не любил грубых и резких слов. – И немедленно обратно. Встретишь затруднения, звони. Говорить будем, как условлено. Помнишь?

Руф кивнул.

– Все будет, как надо, – пророкотал он.

Сириск уставил на Руфа указующий палец.

– И чтобы за время работы – ни грамма спиртного. Даже пива.

– Ну, конечно, о чем речь! – заверил Руф с преувеличенной убежденностью.

Затем они договорились, что Руф возьмет напрокат машину, а счет за нее пришлет Сириску. На поездку Сириск дал Руфу три дня.

– Всего-то? – начал Руф. – Но…

– За такой срок можно весь Лувр вынести! – отрезал Сириск.

По возвращении Руф должен был созвониться с Сириском и договориться о встрече, но уже не у Сириска дома, а где-нибудь в более подходящем месте. Во время встречи Руф --">