Михаил Александрович Михеев - Охота на невесту

То ли старый солдат оказался хорошим учителем, то ли Корбин – талантливым учеником, хотя, возможно, было и то, и другое. Как бы то ни было, к четырнадцати годам мальчишка был не по годам силен физически и более чем прилично владел практически всеми видами оружия. Правда, на турнир его никто не рискнул бы выпустить – отец Корбина был стар и не смог обучить сына этому искусству. Ему вообще не везло на детей – три раза его жена рожала ему дочерей – и все трое не прожили и месяца. Граф уже подумывал о том, чтобы объявить наследником кого-нибудь из бастардов, благо по молодости успел постараться улучшить породу местных крестьян, но тут его жена забеременела в четвертый раз. Родился мальчик и – выжил.

Корбин был поздним ребенком, мать его умерла при родах, а отец вначале был слишком погружен в хозяйственные хлопоты, а потом вдруг резко постарел и ослаб. Именно поэтому искусству турнирного поединка Корбина никто даже не пытался обучить, тем более что нанять специального учителя было не на что, ну а старый дядька Панас благородным не был и искусством нестись с копьем наперевес в громыхающей жестянке, именуемой латами, навстречу другому такому же придурку не владел. Он учил мальчика тому, что умел сам, а умел он воевать и выживать, и умел это хорошо. В результате над Корбином долго посмеивались дети соседов-дворян, называя его неумехой, пока он однажды не замесил на пирожки отца одного из них, осмелившегося дать ему оплеуху. Здоровенного толстого мужчину, который вначале не понял, что не случайно улетел головой вперед в угол двора, и сдуру схватившегося за меч унесли на носилках с переломанными ногами и раздробленными пальцами правой руки. При этом Корбин не только не обнажил свое оружие, но даже и не запыхался.

После этого инцидента молодого и бедного, но вспыльчивого и гордого наследника графского титула стали если не бояться, то опасаться. Друзей ему это не прибавило, да их у него, в принципе, и не было, потому как был он гордым, и с крестьянскими детьми не дружил из принципа, а дворянские дети не водились с родовитым, но бедным подростком. Впрочем, его мало волновало, что у него не добавилось друзей – зато добавилось уважения, причем не только от сверстников, но и у людей, намного старше его. Впоследствии это ему тоже помогло.

Именно тогда, в четырнадцать лет, когда по законам королевства мальчик начинал считаться мужчиной, Корбин открыл у себя магические способности. И опять же толчком к этому послужила библиотека. Во многих книгах не раз и не два встречались упоминания о великих магах древности, способных повелевать стихиями или творить чудеса, на которые сейчас были способны, по слухам, лишь служители церкви, и то не все, а самые-самые можно сказать, почти святые. Это было больше похоже на сказку – магия с тех времен не то чтобы исчезла, а скорее измельчала, скатившись, если быть до конца честными, до бытового уровня. Сильных, да и, пожалуй, просто умелых магов не видели в этих краях уже лет сто. Правда, по слухам, в соседнем королевстве маги были, даже, говорят, какая-то Академия магии была, но правда это или нет, сказать сейчас было сложно.

В книгах, которые читал Корбин, говорилось, что магией владеть могут все, только вот не все понимают, как это сделать. Да и большинство людей имеют магических сил разве что на то, чтобы перышко сдвинуть. Говорилось там и о том, что все святые – это, на самом деле, всего лишь такие же маги, как и все остальные, и их чудеса – та же магия, только антураж у нее другой. Возможно, так и было, но куда больше Корбина заинтересовала мысль о том, что магией может заниматься кто угодно. Оставалось понять, как, и Корбин поступил испытанным способом – вновь закопался в библиотеку.

Его упорство было вознаграждено – после долгих поисков на свет был извлечен огромный, потрепанный фолиант со слегка обгрызенными по краям мышами пожелтевшими страницами. Когда Корбин дунул на него, поднявшееся в воздух облако пыли заставило его расчихаться. И все же это была настоящая магическая книга – правда, очень древняя.