Александр Романович Беляев - Нетленный мир

зашикали. Рупор продолжал:

«Из Бомбея сообщают, что вспыхнувшая там эпидемия чумы неожиданно оборвалась»...

«В Софии, в Болгарии, так же неожиданно прекратилась эпидемия брюшного тифа, а в Англии – гриппа. Туберкулезные всего мира идут гигантскими шагами к полному выздоровлению»...

– Так вот почему мне стало легче. Я знаю, в чем дело! – закричал вдруг Симов, стараясь перекричать рупор. – Мир избавился от бактерий.

Да, это было так. И следом за Симовым рупор сказал то же самое.

Для всех, знакомых с работой бактерий, это было ясно с первого же момента.

Если молоко не киснет, мясо не гниет, уксусный затор не превращается в уксус, то ясно, что прекратилась деятельность бактерий, производившая всю эту работу. Прекращение эпидемий и быстрое выздоровление заразных больных объяснялось тою же причиною. Бактериологические исследования вполне подтвердили это предположение. Ученые – бактериологи с разных концов мира сообщали друг другу и газетам одну и ту же весть: все бактерии исчезли.

Мир избавился от невидимых существ, наполнявшиих собою воздух, землю и воду

Первым чувством, когда об этом узнал Симов, была радость, безмерная радость больного, почти обреченного человека, который вдруг исцелился! И, не слушая дальше, о чем говорил громкоговоритель, Симов вышел из клуба.

«Так вот отчего мне так легко дышится со вчерашнего дня и я почти не кашляю» – думал он.

– А, Зиночка! Иди сюда! – крикнул Симов, увидав Лукьянова, который спешил в клуб. – Новости! Отличные новости. И знаешь, я – таки сам отгадал, отчего все это произошло. Честное слово, сам, прежде, чем сказал рупор. Понимаешь ли, Зиночка, – и как это мне раньше в голову не пришло? – на свете перемерли все бактерии. Все до единой отправились к чертовой прабабушке.

– А отчего они перемерли? – спросил Зиновий.

– Да не все ли равно, отчего? Главное то, что нет больше чумы, холеры, тифа, туберкулеза, испанки и прочей дряни. Ты понимаешь, Зиночка, я теперь совершенно здоровый, абсолютно здоровый человек. В моем теле нет ни одной туберкулезной палочки. Нет больше заразных болезней, нет больше чумы и сибирской язвы! Нет болезней, нет и гниения. Это значит, Зиночка, что мы сможем пересылать рыбу из Каспия в Москву, из Архангельска в Калугу в обыкновенных товарных вагонах, и она не будет портиться.

– И трупы людей не будут портиться? – спросил Зиновий.

– Ну, конечно.

– Куда же они денутся?

– Куда? Закопаем, – ответил Симов.

– И простокваши никогда есть больше не будем? – со вздохом спросил Зиновий.

– Экая беда! – ответил Симов. – Без простоквашу и без сыру жить можно. Проживем и без уксусу: а что вино да пиво не будет скисать, так это даже лучше. Зато здоровье! Долголетие! Нет больше страха заразиться. Можно есть немытые фрукты, не боясь схватить дизентерию. Больше того, когда мы умрем, наши тела не будут тлеть. Не одним же телам фараонов после смерти переживать века! Да что там фараоны, сухие мумии, почерневшие куклы! После смерти мы будем лежать бесконечно долгое время свежими, как сорванное яблочко. Мир стал нетленным! Да здравствует жизнь без бактерий!..

Если для Симова было безразлично, почему вдруг перемерли все бактерии, то это не было безразлично ученым, и они усиленно работали над разрешением задачи. Было высказано много гипотез. Наиболее правдоподобной считалась следующая. Так как бактерии уничтожены решительно во всем мире – в воздухе, в воде, на земле и в недрах земли, – приходится прийти к выводу, что их погубила какая – то вредоносная сила, наполнившая мгновенно и одновременно всю толщу земного шара с его воздушной оболочкой; но какая это могла быть сила? Допустим, что земля прошла через небесные пространства, наполненные каким – нибудь особым, неведомым нам газом, который явился убийственным только для бактерий. Такой газ, однако, едва ли мог проникнуть в глубины почвы и воды. Исследования же показали, что анаэробные бактерии^[1] были убиты и в местах, недоступных воздуху. Поэтому приходится допустить, что причиною уничтожения бактерий были не химические воздействия, а физические. Быть может, до Земли достигли с отдаленнейших глубин мирового пространства какие – нибудь ультракороткие лучи, вроде лучей Милликена, которые и поразили насмерть все бактерии. Правда, ни один точный инструмент не мог уловить этих лучей, но это не могло служить доказательством того, что лучей нет. Ведь и космические лучи Милликена не были известны --">