Андрей Нариманович Измайлов - Весь из себя !

дерьма и считай, что победил. Мареева чуть было не проглотили невыясненные обстоятельства. А он-таки их выяснил! Накушался. Ложечку за Матвейчика, другую ложечку за доктора, еще одну за производственный коллективчик, и еще одну за Таечку, а также ложечку... По уши! И никакой победительности не испытал.

- ...В зернах! - подбивал друг-Гридасов. По сути, с чего им ссориться, не так ли? Он, Гридасов, и не собирается ссориться. Нажал на пультик. В кухне (скж-скжскж-ж-ж-ж!) зашуровала кофемолка.

- Не надо, не хочу. Мне еще спать, - без особой теплоты, но и без холодка извинился Мареев.

- А то - фильмец? - вдохновленно не отпускал Гридасов. - Ты только погляди, какой "видик"! Через одного жука достал. - Нажал на пультик. Бэд добивал лежачего. Хранителя.

- Нет, пойду. Устал, не обижайся.

- Да что ты, что ты! Понимаю!

Мири-мири навсегда. Нажал на пультик. Дверь открылась.

Мареев бросил последний взгляд на экран:

- Кстати! По поводу "Мертвые не потеют"... Ко мне приходили. Спрашивали... - предупредил и не соврал он.

- Кто?!

- Приходили, - правдиво повторил Мареев с нажимом. - Спрашивали. Вчера и сегодня.

- И ты?..

- Выложил им то, что знал... - сказал Мареев правду, одну только правду и ничего, кроме правды. - Сам понимаешь, ИМ бессмысленно лапшу на уши вешать.

- Ты же меня подставил!!! - задохнулся Гридасов. И вцепился в один шанс из тысячи: - А они что?!

- Сказали: "Это уже наша компетенция!" - изрек святую истину Мареев и пожал плечами.

- Все! - помертвело определил Гридасов. Метнулся из прихожей в комнату, в кухню, в туалет, что-то там сместил с полки на полку. Вдруг поймал Мареева в фокус и завопил неблагим матом: - Шел бы ты!!! - без всякого пультика, без всякой автоматики грянул за ним дверью.

И Мареев пошел.

Скажи "спасибо"! Спасибо. Есть за что. Зато он теперь знает цену. Константин Андреевич Мареев объявляет, что с такого-то числа произошло повышение... Одновременно с этим резко снижены цены на...

Внутри было пусто. Но чисто. Надо заполнять... Светало. Луна ушла вбок, выцвела до прозрачности. Зябко.

- И о погоде... - утренне зевнуло чье-то окно.

Мареев гикнул, сделал антраша и побежал. Легко, полетно - так, что и на скейтах не догнать. Он - Мареев, он - не Бэд, ему теперь не справиться со шпаной, но попробуй шпана настичь его на дистанции!

Он бежал и бежал, согревался и согревался.

Уже - гастроном!

Уже - "Мебель"!

Уже - аптека!

Уже - ХРУЭМ ПРСТ!

--">