Александр Лаврентьевич Колпаков - Формула притяжения

А вот корабль - да. Если только поднять его на круговую, эллиптическую, на какую угодно орбиту! Стоит "Аэлите" попасть в поле зрения телескопов - и, если серьезно не пострадала бортовая теленавигационная система, операторы Станции управления поведут корабль домой. Но где взять топлива для корректирования траектории ракеты и последующего спуска ее на Землю?

Борута замер, пронзенный неожиданно простой мыслью: да ведь нужно лишь уменьшить полезный вес корабля!.. Несколько часов он напряженно вычислял, то сжимая в руках логарифмическую линейку, то обращаясь к счетному аппарату. Наконец он облегченно откинулся в кресле. Да, все правильно. Единственный выход - катапультированием отделить кабину от корпуса "Аэлиты", освободить корабль от всех вспомогательных приборов и устройств, а затем послать ракету в космос. Самому же остаться на Марсе... Только в этом случае топлива хватит на разгон урезанной массы корабля до первой космической скорости и на пришвартование ее к искусственному спутнику Земли. На губах Боруты впервые появилась улыбка.

"А теперь спать! - приказал он себе, чувствуя, что больше не может бороться с усталостью. - Нужно хорошо отдохнуть и выспаться. Иначе не справлюсь". Он установил кресло в горизонтальное положение и закрыл глаза. Но сразу уснуть не смог. Мозг все еще находился в возбужденном состоянии. Безмолвной чередой проходили в сознании какие-то туманные образы. Он снова видел родные степи, знойное небо, слышал трели жаворонков... Изнывал от перегрузки, в сурдокамере пытался вычислять на память криволинейные интегралы... Опять подлетал к Марсу, но уже преобразованному рукой человека. В бывших красных пустынях цвели зеленые растения... Под прозрачными куполами раскинулись города, базы, ракетодромы... Просторы Солнечной системы бороздили огромные корабли, всюду сверкали огни эфирных поселений, о которых мечтал еще Циолковский.

Борута проснулся внезапно, словно кто-то толкнул его в бок. Сколько он продремал? Минуту, час?.. Или сутки? На Земле теперь не знают, что и думать. Надо поторопиться.

Он с радостью констатировал, что многие приборы и целые блоки электронно-импульсных "командиров" функционируют как и прежде, несмотря на основательную встряску. Коммутатор, лишь только Борута включил его, стал исправно докладывать сведения о режимах, полученные от анализирующих устройств и датчиков. Химические и тепловые анализаторы подтверждали установленные при полетах станций типа "Марс" атмосферные режимы: за бортом минус восемьдесят градусов, в слабой атмосфере - разреженная смесь газов, в которой преобладает углекислота; скорость ветра вполне земная - двадцать метров в секунду.

Борута перетащил в кабину пилота все, что было необходимо и имело теперь хоть какую-нибудь ценность в его положении. В первую очередь он позаботился о скафандрах и баллонах с дыхательной смесью. Потом тщательно отсоединил все провода и коммуникации, связывающие кабину с телом корабля, проверил герметичность мест выхода, пристегнулся ремнями - и включил механизм катапультирования. Раздались приглушенные хлопки, его сильно подбросило вверх. Кабина взлетела на десяток метров - и замедленно упала на склон крохотного бархана, одного из многих, наметенных здесь ветром... Кое-как отстегнув ремни, Борута выполз из кресла, лежащего почти на боку, и разыскал контейнер с инструментами.

Спустя некоторое время он уже стоял в небольшом, на одного человека, переходном шлюзе и слушал, как мерно вздыхает и сопит компрессор, откачивая воздух. Когда установилось необходимое разрежение, Андрей открыл люк... Марсианский ландшафт лицом к лицу оказался еще более чуждым. Боруте стало не по себе в этом безмолвии обнаженных красных скал, в мире удручающе-черных теней, резких контрастов красок. Особенно угнетал пронзительно-печальный голос ветра - голос более древний, чем, может быть, солнечный свет... С высоты плато Андрей увидел у подножья горы бездонный провал, тянувшийся на северо-восток. Ширина провала была неизвестна: противоположный край его уходил за горизонт! Борута непроизвольно поежился, не в силах отвести глаз от пропасти: ведь при посадке он мог угодить прямо в эту черную бездну.

Превозмогая боль в плече, он пытался перевалить кабину на амортизационные упоры. Громоздкая на Земле, конструкция здесь, на Марсе, все-таки поддалась усилиям одного человека. Поле тяготения Марса было слабее земного... Борута увлекся работой и --">