Конни Уиллис - Даже у королевы

можешь добиться, чтобы ее признали недееспособной, засадили за решетку или еще куда?

- Нет, - ответила я, тщетно пытаясь застегнуть мантию одной рукой. Виола, мне нужно идти. Я опаздываю в суд. Боюсь, мы не можем сделать ничего, чтобы остановить ее. Она разумный взрослый человек.

- Разумный! - фыркнула Виола. - Она совсем чокнулась с этими своими бровями. У нее лазерная татуировка на руке - "Последний Стояк Кастера"!

Я протянула трубку Байшу:

- Скажи Виоле, что я поговорю с ней завтра. - Я наконец справилась с застежкой. - А потом позвони в Багдад и узнай, долго ли там будут отключены телефоны. А если будут еще универсальные звонки, убедись, что они местные, прежде чем снимать трубку.

И я отправилась в зал заседаний.

Байш не смог дозвониться до Багдада, что я сочла добрым знаком. О моей свекрови не было ни слуху ни духу. В полдень позвонила мамуля и поинтересовалась, можно ли на законном основании сделать лоботомию.

Она позвонила снова на следующий день. Я как раз читала лекцию об Определении Независимой Личности, рассказывая студентам о неотъемлемом праве любого гражданина свободного общества делать из себя законченного болвана.

- По-моему, это твоя мать, - прошептал Байш, протягивая трубку. - Она опять пользуется универсальным номером, хотя звонит по местному. Я проверил.

- Привет, мам, - сказала я.

- Мы все устроили, - сообщила мамуля. - Мы пообедаем с Пердитой в "Мак-Грегорсе". Это на углу Двенадцатой улицы и Лоримера.

- У меня лекция в разгаре.

- Знаю. Я тебя надолго не оторву. Я просто хотела сказать тебе, чтобы ты не беспокоилась. Я обо всем позабочусь.

Мне не понравилось то, как это прозвучало.

- Что ты затеяла?

- Пригласила Пердиту пообедать с нами. Я же тебе сказала. В "Мак-Грегорсе".

- А кто это "мы", мама?

- Просто наша семья, - невинно ответила мамуля. - Ты и Виола.

Ну, по крайней мере она не притащит с собой депрограмматора. Пока.

- Что ты задумала, мама?

- И Пердита спросила то же самое. А что, бабушке нельзя пригласить внучку пообедать? Приходи туда в половине первого.

- У нас с Байшем запланирована встреча в суде в три.

- О, тогда нам хватит времени. Кстати, захвати Байша. Он будет представлять мужскую точку зрения.

Она повесила трубку.

- Придется тебе обедать со мной, Байш, - сказала я. - Прости.

- А что? На этом обеде произойдет какой-нибудь скандал?

- Понятия не имею.

На пути к "Мак-Грегорсу" Байш выложил мне все, что ему удалось узнать о циклистках.

- Это не культ. У них нет религиозной привязки. Кажется, впервые они заявили о себе еще до Освобождения, - тараторил мой заместитель, сверяясь со своими записями. - Хотя есть кое-какие связи с движением за свободу выбора, Висконсинским университетом и музеем Современного Искусства.

- Что?

- Они называют своих предводительниц наставницами. Похоже, их философия представляет собой смесь радикального феминизма с лозунгами защитников окружающей среды восьмидесятых годов. Они вегетарианки и не склонны к юмору.

- Ни шутов, ни шунтов, - подытожила я. Мы остановились у "Мак-Грегорса" и выбрались из автомобиля.

- А в использовании каких-нибудь средств для управления сознанием они замечены не были? - с надеждой спросила я.

- Нет. Зато полным-полно исков против отдельных членов, и все они выиграли.

- По Определению Независимой Личности.

- Ага. А также одно уголовное дело, возбужденное некой участницей этого движения, члены семьи которой пытались ее депрограммировать. Депрограмматора приговорили к двадцати годам, а родственничков - к двенадцати.

- Не забудь упомянуть об этом при мамуле, - сказала я, открывая дверь заведения.

Это был один из тех ресторанчиков, где вьюнок обвивает столик метрдотеля, а в зале повсюду разбросаны островки растительности.

- Его предложила Пердита, - объяснила мамуля, провожая нас с Байшем мимо зарослей к нашему столику. - Она сказала, что большинство циклисток вегетарианки.

- А она пришла? - спросила я, огибая оплетенную огурцами стойку.

- Пока нет.

Мамуля указала на беседку из роз:

- Вон наш столик.

"Наш столик" оказался плетенным из прутьев сооружением, укрывшимся под шелковичным деревом. Виола и Твидж восседали в дальнем углу под увитой фасолью шпалерой, рассматривая меню.

- А ты что здесь делаешь, Твидж? - спросила я. - Почему ты не в школе?

- А я все равно что там, - ответила она, поднимая свою лазерную доску. - Учусь на расстоянии.

- Я решила, что наша беседа должна касаться и ее, - --">