Джек Лондон , Ф Марз , Е Путкамер , Герберт Уэлсс , Стеси Блэк , Морис Сейлор - Борьба с химерами (сборник)

Борьба с химерами Сборник фантастических рассказов

Библиотека "Всемирного Следопыта"

Путешествия. Приключения. Научная фантастика, вып. 1

Издательство "Земля и Фабрика"

1927

От редакции

- - -

Джек Лондон Мамонт Томаса Стивенса

Первым долгом умываю руки по отношению к этому человеку. Я не автор его россказней и не беру на себя ответственности за них. Заметьте, что я делаю эти оговорки ради поддержания моей собственной репутации. У меня есть некоторое общественное положение, есть семья; ради доброго имени общины, которая оказывает мне честь своим уважением, и ради моих детей я не могу рисковать, как позволял себе раньше, и подвергаться неожиданностям с беспечностью непредусмотрительной юности. Итак, повторяю: я умываю руки по отношению к нему, к этому нимвроду^[1], этому могучему охотнику, голубоглазому веснушчатому простаку Томасу Стивенсу.

Исполнив этот долг перед самим собой и во имя семейного мира, сохранение которого всегда так приятно моей жене, я могу теперь проявить и великодушие.

Я не стану критиковать рассказы, слышанные мною от Томаса Стивенса, и даже воздержусь от выражения какого-либо мнения о них. Если спросят, почему — могу прибавить, что мнения у меня никакого нет.

Я долго думал, взвешивал, сопоставлял, но каждый раз приходил к новому заключению, потому что, увы, Томас Стивенс личность более крупная нежели я. Если он говорил правду очень хорошо, если неправду — тоже хорошо. Ибо — кто может доказать, или кто опровергнет?

Я устраняю себя от всякого суждения, а люди маловерные могут сделать то, что сделал я: отыскать самого Томаса Стивенса и лично выразить ему свои сомнения касательно разных фактов, о которых я намерен повествовать с его слов.

А где можно его найти?

Адрес его очень прост: где-нибудь между 53° северной широты и полюсом, с одной сторон, а с другой — в любом удобном для охоты месте между восточным берегом Сибири и крайними пределами Лабрадора (Сев. Америка). Что он окажется где-нибудь тут, на этой точно определенной территории, — ручаюсь словом честного человека, карьера которого требует чистосердечия и неуклонного следования по прямому пути.

Томас Стивенс, может быть, и чудовищно искажал истину, но мы увиделись впервые (и это надо хорошенько заметить), когда он забрел ко мне на стоянку, где я считал себя на тысячу миль за пределами всякой культуры.

Увидев его лицо, первое человеческое лицо за несколько томительных месяцев, я готов был броситься к нему навстречу и задушить его в объятиях (между тем, я далеко не экспансивный человек). Стивенсу свидание со мной как будто казалось самым обычным делом-на свете. Он просто зашел на огонек, поздоровался так, как принято между людьми на прохожих дорогах, отпихнул мои лыжи в одну сторону, пару собак — в другую и таким образом очистил себе место у костра.

Стивене сказал, что зашел занять щепотку соли и взглянуть, нет ли у меня приличного табаку. Он вытащил старую трубку, набил ее весьма тщательно и тут же без спроса отсыпал половину моего табаку в свой кисет.

— Да, эта травка недурна. — Он блаженно вздохнул и с таким удовольствием начал поглощать дым от трещавших желтых волокон, что мне, старому курильщику, стало весело смотреть на него.

Охотник? Зверолов? Золотоискатель? Стивенс на мои наводящие вопросы отрицательно пожал плечами: нет, просто вышел побродить. Недавно пришел с Большого Невольничьего^[2] и подумывает перебраться в область Юкона. От фактора в Кошиме он слышал об открытиях на Клондайке, и ему пришло в голову сходить туда взглянуть.

Я заметил, что он называет Клондайк на старинный лад “Оленьей Рекой”, как делают старожилы, желающие поважничать перед индейцами и новичками-белокожими. Впрочем, тон его был так наивен и прост, что выходило вовсе не обидно, и я простил ему. Стивенс прибавил, что имеет в виду, прежде чем перевалить на Юкон, пробежаться к форту Доброй Надежды.

А форт Доброй Надежды ведь находится на крайнем севере, далеко за полярным кругом, в таком месте, куда редко ступала нога человека. И когда из ночного мрака неведомо откуда является к моему костру неопределенного вида бродяга и об этаких концах говорит — “сходить” да “пробежаться”, то думаешь, что пора бы проснуться и стряхнуть с себя грезы. Поэтому я --">