Джон Герберт Варли - Навязчивость зрения

достаточно массивной для того, чтобы я решил, что перелезать ее не стоит. Во время своих странствий я преодолел много проволочных изгородей, и пока что с неприятностями не сталкивался, хотя перепалки с владельцами ранчо и случались. По большей части они приказывали мне идти дальше, но мое появление, похоже, из себя их не выводило. На этот раз было иначе. Я решил обогнуть стену. По рельефу местности я не мог судить о ее длине, но время у меня было.

На вершине следующего холма я увидел, что далеко идти не придется. Прямо передо мной стена поворачивала под прямым углом. Я посмотрел поверх нее и увидел несколько зданий. В основном они имели форму купола, которой повсеместно пользовались коммуны — из-за сочетания легкости постройки и прочности. За стеной бродили овцы и несколько коров. Трава, на которой они паслись, была такой зеленой, что мне захотелось перелезть стену и поваляться на ней. Стена ограждала прямоугольный участок луга. Снаружи, там где стоял я, росли лишь кустарники и шалфей. Эти люди пользовались для орошения водой из Рио Гранде.

Я обогнул угол и снова пошел вдоль стены — на запад.

Я увидел человека на лошади примерно тогда же, когда тот заметил меня. Он находился к югу от меня, за стеной; он повернул и направился ко мне.

Это был смуглый человек с грубым лицом, одетый в джинсы, сапоги и поношенную серую ковбойскую шляпу. Может быть, индеец навахо. Об индейцах я знал мало, но слышал, что в этих местах они есть.

— Привет, — сказал я, когда он остановился. Он оглядывал меня. — Я на вашей земле?

— Земля племени, — сказал он. — Да, ты на ней.

— Я не видел никаких знаков.

Он пожал плечами.

— Все в порядке, приятель. Ты не похож на тех, кто собирается воровать скот. — Он ухмыльнулся мне. У него были большие зубы, пожелтевшие от табака. — Ты собираешься заночевать здесь?

— Да. Как далеко простирается… ммм… земля племени? Может быть, к ночи я доберусь до ее границ?

Он с серьезным видом покачал головой.

— Нет. Тебе и завтра это не удастся. Все нормально. Если разведешь огонь, будь поосторожней, ладно?

Он снова ухмыльнулся и тронул лошадь.

— Эй, а это что? — я указал на стену. Он придержал лошадь и снова повернул ее. Поднялось облако пыли.

— А почему ты спрашиваешь? — Он, казалось, слегка что-то подозревает.

— Не знаю. Просто из любопытства. Это непохоже на то, что я видел в других местах. Эта стена…

Он нахмурился.

— Проклятая стена.

Затем пожал плечами. Я подумал, что больше он не скажет ничего. Потом он продолжал:

— Эти люди, мы остерегаемся их, слышишь? Может быть, нам не нравится то, чем они занимаются. Но им нелегко, понимаешь? — Он взглянул на меня, ожидая чего-то. Я так и не научился разговаривать с этими немногословными людьми с Запада; мне всегда казалось, что мои фразы слишком длинны. Для краткости они пожимают плечами, издают нечленораздельные звуки и пропускают слова. При разговорах с ними я всегда чувствовал себя городским хлыщом.

— А гостей они принимают? — спросил я. — Я думал взглянуть, не смог ли бы переночевать у них.

Он снова пожал плечами, и смысл этого движения был совершенно другим.

— Может быть. Ты знаешь, что все они глухи и слепы? — Это был весь разговор, на который он был способен за день. Он издал что-то вроде клохтанья и ускакал.

Я продолжал идти вдоль стены пока не вышел на грунтовую дорогу, которая огибала высохшее русло реки и вела к стене. В той были деревянные ворота, но они были открыты. Я подумал: зачем же было трудиться ставить стену, если оставлять ворота открытыми. Затем я заметил кольцевой путь рельсов узкоколейки; они выходили из ворот, образовывали перед ними петлю и замыкали этот круг. Вдоль внешней стороны стены имелось небольшое ответвление длиной в несколько ярдов.

Некоторое время я стоял там. Я ее знаю, что повлияло на мое решение. Может быть, мне немного надоело спать на воздухе, и захотелось домашней еды. Солнце опускалось к горизонту. В западном направлении пейзаж был примерно таким же. Если бы я увидел шоссе, то, может быть, направился бы к нему и попытался остановить попутную машину. Но я повернул в другом направлении и вошел в ворота.

Я шел по шпалам. По обеим сторонам рельсов была деревянная ограда из горизонтальных планок, как в загоне для скота. По одну сторону паслись овцы. С ними была шетландская овчарка; она подняла уши и проследила меня взглядом, но не стала подходить, когда я --">