Рэй Дуглас Брэдбери , Герман Адольфович Максимов , Сергей Георгиевич Жемайтис , Глеб Николаевич Голубев , Аркадий Григорьевич Адамов , Артур Игнатиус Конан Дойль , Александр Исаакович Китайгородский , Альфред Элтон Ван Вогт , Яков Наумович Наумов , Андрей Яковлевич Яковлев , Роман Григорьевич Подольный , Журнал «Искатель» - Искатель. 1965. Выпуск № 02

них тянул диадему к себе. Ибо одному человеку сломать диадему было бы не под силу. Ваш сын вернулся со своим трофеем, обломок диадемы остался у его противника. До этого момента мне все было ясно. Но возникал вопрос: кто был боровшийся с вашим сыном, кто принес ему диадему? Мой старый принцип расследования состоит в исключении всего явно невозможного. Тогда то, что остается, — истина, какой бы неправдоподобной она ни казалась.

Я знал, что не вы принесли диадему. Значит, это могла сделать только ваша племянница или горничные. Но если бы это были горничные, то ради чего ваш сын согласился бы принять вину на себя? Тут не могло быть двух толкований. Поскольку вы сами говорили, что Артур любит свою двоюродную сестру, мне стало ясно: он молчит, оберегая ее тайну. Я вспомнил, что вы застали ее у окна и что она упала в обморок при виде диадемы. Теперь все предположения превратились в уверенность.

Но кто же ее сообщник? Разумеется, любовник. Лишь ради него она могла пойти на преступление вопреки привязанности и благодарности, которые должна была чувствовать к вам.

Я знал, что вы редко бываете в обществе и что круг ваших знакомых очень ограничен. Однако в их числе был сэр Джордж Бэрнвелл. Я слышал о нем прежде как о волоките. Любовником Мэри мог быть только он. И только у него могли находиться пропавшие бериллы.

Он должен был считать себя в безопасности, ибо он знал, что ваш сын не скажет о нем ни слова, чтобы не скомпрометировать свою собственную семью.

Ну, а теперь здравый смысл подскажет вам, какие меры я принял. Переодевшись бродягой, я отправился к дому сэра Джорджа. Познакомившись с его лакеем, я узнал, что его хозяин накануне поранил голову, и, наконец, за шесть шиллингов купил старые ботинки сэра Джорджа. С ними я отправился к вам в Стритхэм и убедился, что следы на снегу точно соответствуют ботинкам.

— Знаете, вчера вечером я видел какого-то бродягу на дорожке, — сказал мистер Холдер.

— Прекрасно. Это был я, — усмехнулся Холмс. — Я понял, что теперь сэр Джордж в моих руках. Затем я вернулся домой и переоделся в обычный костюм. Мне нужно было довольно тонко сыграть свою роль, чтобы избежать судебного процесса и огласки. Я знал, что этот хитрый негодяй отдает себе отчет, насколько связаны ваши руки в этом отношении.

Я пошел к нему и говорил с ним. Разумеется, вначале он все отрицал. Но когда я описал ему все подробности, он пытался угрожать мне и схватил висевшую на стене палицу. Мне пришлось принять свои меры. Только приставленный револьвер к виску сделал его благоразумнее. Я объявил ему, что мы согласны выкупить украденные им камни по тысяче фунтов за каждый. Только тут у него появились признаки раскаяния. «Черт возьми! — завопил он. — Я уже продал все три за шестьсот фунтов!»

Пообещав сэру Джорджу, что мы не станем возбуждать против него судебное преследование, я узнал адрес скупщика и после долгого торга приобрел у того камни за три тысячи фунтов.

Затем я отправился к вашему сыну, объяснил ему, что все страхи позади, и только к двум часам ночи добрался до дому после тяжкого трудового дня.

— Вы устранили угрозу огромного публичного скандала и спасли меня, — сказал банкир, поднимаясь с кресла. — Сэр, у меня нет слов, чтобы выразить свои чувства. Но вы убедитесь, что я не окажусь неблагодарным к вам. Ваше искусство превосходит все, что мне доводилось когда-либо слышать… А сейчас я поспешу к моему дорогому мальчику и буду просить у него прощения за несправедливость и жестокость. Что лее касается бедняжки Мэри, то ее поступок глубоко поразил меня. Боюсь, что даже ваше великое умение не поможет разыскать ее.

— Я полагаю, — сказал Холмс, — что могу с уверенностью утверждать: она сейчас там же, где и сэр Джордж Бэрнвелл. Несомненно также и то, что, какова бы ни была ее вина, она скоро получит более чем достаточное возмездие.

Роман ПОДОЛЬНЫЙ ЛИПРАНДО И ЕГОРЕТТИ

Рисунок С. ПРУСОВА

Липрандо Великого на красочных афишах всегда именовали профессором. И ни одна аттестационная комиссия не оспорила бы его право на этот титул. Почетные дипломы трех --">