Юрий Михайлович Медведев - Чертова дюжина 'Оскаров'

нездешний, а? Из Москвы? Из Киева? Из каких краев отдыхаешь?

- В командировке я здесь. В археологической экспедиции. Сам же родом оттуда. - Я неопределенно махнул рукой в сторону буфета. - Из заполярных краев. К нам добираться довольно трудно.

- То-то, гляжу, бледный ты весь, ровно покойник, ха-ха. На севере все такие, я знаю. Ну ничего, здешнее солнышко быстро тебя поджарит. Как на вертеле. - Он проглотил очередную рюмочку и сказал вкрадчиво, точно прислушивался сам к себе: - А я Жилевин. Представь себе, тот самый, Илюша Жилевин. Так что тебе, ученый жук, повезло.

- Довольно редкая фамилия, - сказал я как можно более учтиво.

Он весь буквально закипел от возмущения.

- И ты хочешь сказать, что не знаешь ничего об Илюше Жилевине? И после этого называешься культурным человеком? Ты и о Мише Барковском, может, слыхом не слыхивал, а?

- Фамилия Барковский встречается чаще, особенно на Украине, - сказал я.

Он закрыл свои жгучие глаза, схватил голову ручонками и закачался из стороны в сторону.

- Этот гражданин чокнутый. И зачем таких берут в науку? Он сидит в ресторане, весь бледный как покойник, пьет лимонад и не знает лучших людей в обществе. Но я помогу этому психованному выздороветь. - Он перестал раскачиваться, раскрыл глаза. - Миша Барковский режиссер "Десанта на Сатурн". Всемирно известного фильма. Того самого, который получил тринадцать "Оскаров". Только не говори мне, будто ты не знаешь ничего насчет "Оскаров", а то я умру от смеха.

- Не умрешь, - сказал я и после некоторого молчания добавил: - Я последние пять лет был в экспедиции, городище древнее откапывали, на Севере, поэтому не знаю многих новостей. Что касается имени Оскар, то оно встречается довольно...

- Довольно! Довольно! - перебил он меня умоляющим движением руки. Всякий ребенок знает: "Оскар" - это же премия, притом знаменитая на весь белый свет. В Голливуде ежегодно "Оскаров" дают самым наилучшим киношникам. Феллини получил, Антониони, Бергман, Лайза Минелли, Пол Скофильд. А Бюнюэль, промежду прочим, сразу четыре "Оскара" взял: два за "Гаргантюа", а два за "Пантагрюэля". Так вот. "Десант на Сатурн" забрал все "Оскары" на три года вперед - тринадцать золотых статуэток привез Миша Барковский, смекнул? Чертова дюжина. Весь мир до сих пор балдеет, хотя уж времени сколько пролетело. - Он привстал, перегнулся ко мне через стол и понизил голос до шепота: - А на самом деле все премии нужно было б вручить - отгадай кому? До старости не угадаешь. Мне! Илюше Жилевину, провались я в тартарары, коли вру. Давай пропустим по маленькой, а? Я еще закажу бутылочку, будь другом, за компанию, как говорится.

И вторая запотевшая бутылочка украсила наш стол диковинной овальной формы, чем-то смахивающей на орбиту планеты с двумя солнцами.

- Жаль, не пьешь ты, бедолага, - говорил умиленно Жилевин. - Хотя я тебя понимаю, свои причуды у каждого. Я, честно говоря, лишь в последнее время начал зашибать по крупному, особенно всю эту неделю, ну, после разговора с Барковским. Нескладный вышел разговорчик с этим сукиным сыном.

- А что за разговорчик вышел? - вяло поинтересовался я.

- Сложная история. Ну да уж коли на то пошло, расскажу тебе все по порядку. Чем-то ты мне симпатичен, хотя и не пьешь. Только вот подсяду к тебе поближе, не возражаешь? Как говорится, и стены имеют уши... Теперь застынь. Поведаю все как на духу. Душа жаждет выговориться, может, и полегчает потом.

Так вот. Я с детства наделен талантом к иностранным языкам. По всем остальным предметам с троек на четверки перебивался, а как дойдет до английского или французского, учителя на меня не могли нарадоваться. Прирожденный полиглот, можешь не сомневаться. К десяти годам я одолел легко шесть языков, перед институтом знал уже около тридцати, не меньше. На руках меня все носили, перед симпозиумами международными как диковинку выставляли. А мне что? Мне язык выучить - раз плюнуть. Услышу пять-шесть фраз на любом наречии, и тут же у меня в голове, вот здесь, гляди, где шишка выступает, начинается слабое потрескивание, будто компьютер работает. Щелк, щелк - и уже усек новый язык, основу, конечно, а уж тонкости дело наживное... Ты, конечно, думаешь, заливает тебе Илюша, байки рассказывает. По глазам вижу, не веришь. А ты проверь меня. Раз допотопными народами и расами занимаешься, стало быть, хоть один язык древний знаешь. Вот и скажи слов двадцать-тридцать, на пробу, мы ж ничего не теряем.

Я улыбнулся и начал читать на эпическом санскрите любимый отрывок из --">