Сергей Могилевцев - Город у моря

катастрофы, или программы умных машин воспользовались уже существующим мифом. Спасшийся член экипажа...

- Женщина, - сказал я.

- Да, - улыбнулась она, - женщина, которая осталась в живых, не помнила уже своего прошлого. Она стала человеком Земли. С земной памятью. С земным прошлым. Единственное, что она знала, - это то, что когда-то произошла катастрофа. И еще она помнила о зеленых звездах.

- О зеленых звездах?

- Да, она помнила только одно: черная, без единого огонька пустыня, и зеленые лучи родных звезд, летящие в бесконечность.

Память о том, другом ее обличье стерта уже навсегда. Зеленые звезды - вот единственное, что осталось в ней от прежнего мира.

- Но как же в течение двух с половиной тысяч лет письмо могло хранить в себе живого человека? Как существовал он там, внутри мраморной стелы?

- Мне кажется, что нам не следует думать о каких-то сложных технических решениях. Все, наверное, связано с самым обычным временем, которое для "живого письма" сильно замедлилось, почти остановилось. Для спасшегося члена экипажа с момента катастрофы и до появления его в музее прошло лишь одно мгновение. Для земной же истории мгновение это растянулось на три тысячи лет.

- Значит, мраморная плита - своеобразная машина времени?

- Ну конечно! На какое-то мгновение словно бы распахнулось временное окно. И сквозь него вы увидели многие события, стали их очевидцем. Через это окно и шагнула на пол музея та, что помнила о зеленых звездах.

- Но почему она обрела свое второе "я" именно сейчас, из жителя зеленых звезд превратившись в реальную земную женщину? Почему не вчера и не завтра?

- Наверное, попасть к адресату "живое письмо" должно лишь тогда, когда кто-то "востребует" его. То есть всерьез заинтересуется. Так запрограммировали его космические гости. Впрочем, могут быть и другие объяснения.

- Какие?

- Я отвечу вам, как ответила бы жрица храма Артемиды, - сказала она. Возможно, потому, что это судьба.

- Это не судьба, - сказал кто-то сердитым голосом. Мы оглянулись. По песку, опустив голову, молча уходил в сторону города будущий создатель космических аппаратов.

- Это не судьба! - крикнул он, обернувшись. - Это расчет машин корабля. Письмо получил тот, кто им заинтересовался. Войдя в земную жизнь, ты должна была почувствовать интерес к себе. Последний из членов экипажа имел на это право. Он имел право на счастье...

- Счастье... - медленно повторила она. - Стать счастливой в новых условиях не значит просто изменить свой облик. Это в конце концов дело техники. Главное, что с новым обликом ты приобретаешь новые ценности. Они свои для землян и свои для жителей зеленых звезд. Такие, за которые можно отдать все. Даже жизнь. Я ведь не могу жить без этого моря, этого солнца. Без запаха свежего хлеба. Без зеленой, мокрой после дождя травы. Без ненависти к тому, что не могу принять. Без любви.

- Без света зеленых звезд.

- Да. Без памяти о зеленых звездах...

Осень желтыми пятнами красила склоны ближайших сопок. Мокрые листья лежали на еще зеленой траве. В небе кричали чайки, а от прибрежного поселка ветер принес запах свежего хлеба. Набежала высокая волна, забурлила водоворотами, а когда отхлынула назад, песочного города уже не было.

--">