Юлия Вадимовна Черных - Кто сказал «гав»

а-с-т-р-о-н-о-м-и-и, дурилка картонная! — громыхнул Белокуров. — Понимать должен, в каком обществе находишься! Мы шарлатанством не занимаемся. Виктор Петрович без пяти минут доктор наук, светило мировой астрономии.

— Ты тоже светило, — рассеянно сказал Капицын. Он разложил фотографии, сверяясь с датами на обороте. «Вот так, вот так и вот так» оказалось правильно. Виктор Петрович привычно почесал репу и решительно сказал:

— Хватит голову ломать. Пора заняться шашлыками.

Пока Колорадский нанизывает на шампуры кусочки свиной грудинки, замоченной в толченой клюкве, почтительно наблюдая, как светило Капицын раскладывает мангал, а светило Белокуров раздувает березовые угли, я расскажу, над чем ломал голову Виктор Петрович.

Несколько лет назад в область Туманности Андромеды был запущен очередной прокладочный зонд, который, передвигаясь гиперпрыжками по десять тысяч световых лет, ставил маяки для межзвездной трассы. Одновременно он посылал по прямому гиперканалу аналоговое изображение видимого космоса. Таким образом, зонд двигался как бы из Земного прошлого в Андромедо-Туманное будущее, передавая картинки звездного неба, которые земляне смогут увидеть через соответствующие десятки тысяч лет, а астронавты — когда трассу пустят.

И все бы ничего, но рядом с Андромедой, всего в паре миллионов световых лет от Земли располагалось созвездие Треугольник, которое вело себя совершенно непонятным образом. Никакие расчеты релевантности координационных взаимодействий и кинетики рекомбинаций не объясняли, почему звезда третьей величины 3С147 вдруг вошла во взаимодействие со звездой величины три с половиной 3С196, при этом, вместо того, чтобы взорваться, они оттолкнулись и, пройдя несколько десятков парсеков, остановились в относительном покое. Не находили объяснения и случаи внезапного исчезновения некоторых небесных тел. Впрочем, черные дыры никто не отменял, хотя другие звезды не притягивались в эту зону.

Непредсказуемое поведение созвездия сильно мешало прокладке трассы, поскольку блуждающие звезды могли не только спалить зонд — бог бы с ним, другой пустим, но уничтожить космический лайнер при выходе из гиперпространства.

Поэтому не только из научного любопытства несколько десятков видных астрономов, забросив свои фундаментальные исследования, сотни астрономов попроще и тысячи любителей ринулись разгадывать «тайну Треугольника».

От мангала одуряющее пахло жареным мясом и слегка подгоревшим жиром. Стол вынесли на лужайку, Катерина Львовна поставила большую миску с помидорами, нарезанными дольками, плоскую тарелку с зеленым луком, злобным молодым чесноком и нежной кудрявой петрушкой. Виктор Петрович лично порвал лепешку лаваша на равные восемь долей. Настя и Петя резвились вокруг стола, норовя схватить что-нибудь вкусненькое, сбивая стулья и наступая на ноги Колорадскому. Довершая пейзанский натюрморт, Белокуров водрузил в центр бутыль какой-то уникальной водки, настоянной на травах, произрастающих в труднодоступных районах Дагестана.

Сели за стол. Белокуров плеснул водки себе, Капицыну и Катерине Львовне.

— Я не пью, — сказал Колорадский, прикрыв рюмку ладонью. — Мне молока, если можно.

— Что это ты, свояк? — удивился Белокуров.

— Нельзя, — коротко сказал Евриполь.

Пьющие чокнулись и все дружно вгрызлись в шашлык.

Вечер шел своим чередом.

Разговоры на светские темы, которые заводила Катерина Львовна, все чаще скатывались на проблемы астрономии и таинственный Треугольник. Колорадский больше помалкивал, отделываясь репликами «…соль передать? Сейчас, сейчас… лучку вот, если можно…». Впрочем, когда Белокуров из хулиганских побуждений подлил ему водку в молоко, Евриполь расслабился и даже вмешался в разговор:

— Вы про те фотографии? — сказал он вдруг, перебив слегка захмелевшего Белопольского, рассуждавшего о еще неоткрытых формах взаимодействий. — Нет, конечно, качество плохое. Снимали скрытой камерой, да? Я смотрю, бликов много, пятен всяких. Но ход партии можно проследить.

Астрономы уставились на Колорадского.

— Какой партии?

— Свояк, ты кто? — спросили они одновременно.

— Пулвизор, — ответил Евриполь Василию Анатольевичу.

— В бильярд, конечно, — пояснил он Виктору Петровичу. — Уровень невысокий, неинтересно. Это кто-то знаменитые играли, тоже светилы?

Повисла тишина. Астрономы переваривали --">