Александр Владимирович Тюрин - Месть

выглядело бы оскорбительным, унизительным, надоедливым. Короче, почти всякий внешний стимул возбуждал бы искусственное нейронное соединение, которое запускает процесс убийства. В итоге, я обязан был сорваться и грохнуть всех… Поставленная задача являлась вполне рациональной. Перебив, согласно программному алгоритму археологов, съехавшихся из разных стран, я бы стал «агентом Москвы и ФСБ», опасным как зверь. Показав, конечно же, «отвратительную сущность московского империализма», собравшегося предотвратить «археологическое открытие века, что проливает свет на древнейшую протоукраинскую культуру, которая подарила миру колесо, выращивание злаков, разведение скота и верховую езду». Но что-то пошло не так и подвесило программный алгоритм.

Скорее всего, некоторые искусственные нейронные соединения оказались деактивированы или разрушены – это возможно, например, при воздействии ЯМР-томографа. Я и в самом деле проходил томографию уже после госпитализации – участковый врач направил меня в диагностический центр из-за моих головных болей. Известно, что в ходе работы программ случаются прерывания при поступлении сигнала от «устройств ввода-вывода», то есть, в данном случае, моих глаз и ушей. Но у меня блок обработки прерывания давал адрес не искусственного нейронного соединения, которое уже разрушилось, а открывал какую-то «страничку» моей памяти, может быть давно потерянную сознанием…

После программного сбоя вражеским командованием сюда была направлена РДГ и всё пошло по более накатанной колее. Хлопцы-убийцы сделали работу, которую затем бы приписали мне, как «агенту ФСБ». Они б по-быстрому эвакуировались, а я остался бы с девятью участниками археологической экспедиции, убитыми холодным оружием и голыми руками. Так что собственно этой РДГ я был нужен живой, но не очень вменяемый. Однако сломался и этот сценарий. Какие-то модули загруженной мне психопрограммы всё же сработали, только агрессия пошла не на участников археологической группы, а на другой раздражитель – на явного врага. Поэтому я кончал киллеров одного за другим , да еще собирал их пальчики, так что повесить на меня смерть археологов никак бы уже не получилось…

И тогда послали уборщика. То есть, уборщицу Люсю. Доделала бы она «работу» и я стал бы таки опаснейшим зверем, который уничтожил участников археологической экспедиции, раскопавших «протоукраинскую цивилизацию», да еще каких-то военных. В итоге, как бы застрелил себя сам и публика б узнала, что всё это отмочил «агент ФСБ»…

Я подошел и забрал пальцы у тех двоих, что докатались до ручки в своем Jeep Cherokee. Они хоть и обгорели, но татуировка Вольфсангель была заметна. Теперь уничтоженных врагов ровно десять. И одиннадцатого уже не должно быть.

Прежде чем возвращаться, подумал, что Люся все же товарищ по несчастью. У нее наверняка такой же нейроинтерфейс, как и у меня. Только у дамочки он работает без сбоев. Попробуешь от этого счастья отказаться и не выполнять инструкций – получишь ломку, как после употребления суровой дури, а то и вовсе голова перегорит. Но я помогу Люсе, я ее вытащу.

Когда вернулся обратно, «вытаскивать» было уже некого. Связал я ей руки на славу, но она была всё-таки профи и с моим ремешком управилась в момент.

6. Без масок

– Командир, еще раз рапортую, что прикончил целиком эту вражескую разведывательно-диверсионную группу. И имел на то полное основание.

Человек в камуфляже как-то расстроенно посмотрел на меня. Он мне не представился, но я узнал его по фоткам, имеющимся в Сети; позывной «Медведь», гроза бандеровцев.

– Роман или как там тебя, ты ж говорил, что не служил в армии.

– Это сложно объяснить. Наверное, я пользовался чужим опытом.

– Ладно, фантазер. Через час придет машина из Марковки за телами археологов, поедешь вместе с ними, пусть в райцентре с тобой разбираются. И с мечом этим тоже. Как ты его назвал, кокинак?

Я высыпал из пакета на капот «газика» десять пальцев со знаком Вольфсангель.

– Свежие? – решил уточнить недоверчивый командир.

– Сами видите.

– Может, ты из них, из этих лжеангелов?

– И зачем тогда я всех товарищей перекрошил?

– Ну, чтобы сдаться удобнее было.

– Неувязочка, товарищ командир, у меня как раз такого знака нет.

Я посмотрел вдаль. В полусотне метров курган, еще нераскопанный; кто-то там лежит под ним, ждёт своего часа; впрочем, эти заплесневевшие --">