Клиффорд Саймак - В безумии

уснут.

В чаще, внизу по склону холма, дрозд запел вечернюю песню, и плавные звуки лились, как рука, ласкающая дремлющий мир. Вниз по ручью лягушка или даже две пробовали свои глотки. Далеко, в каком-то неясном потустороннем мире ночной козодой завел свою нехитрую песню; там и сям за лугом зажигались огни.

— Это лучшее время дня, — сказал Адамс. Он опустил руку в карман и вынул кисет и трубку.

— Закурите? — спросил он. Незнакомец покачал головой:

— Видите ли, я здесь по делу.

— Посетите меня утром, в таком случае. Я занимаюсь делами в рабочее время. — Голос Адамса стал твердым.

Незнакомец мягко сказал:

— Это об Ашере Саттоне.

Тело Адамса напряглось, и пальцы задрожали так, что он чуть не выронил трубку, набивая ее… Хорошо, что незнакомец не увидел этого.

— Саттон вернется, — сказал незнакомец. Адамс покачал головой:

— Сомневаюсь, он улетел двадцать лет назад.

— Вы вычеркнули его?

— Н-е-т, — медленно сказал Адамс. — Ему еще начисляют зарплату. Вы это имеете в виду?

— Почему, — спросил незнакомец, — почему вы его держите в списках? Адамс прижал табак в трубке, размышляя.

— Чувствительность, мне кажется, — сказал он. — Чувствительность и вера в Ашера Саттона. Хотя и вера кончается.

— Всего через пять дней, — сказал незнакомец. — Ашер Саттон вернется.

Он подождал секунду, потом добавил:

— Рано утром.

— Никоим образом, — жестко произнес Адамс, — вы не могли узнать это.

— Но я ведь знаю. Это зафиксированный факт. Адамс сглотнул.

— Этого еще не случалось.

— Случалось в мое время. Адамс подскочил в своем кресле.

— В ваше время?

— Да, — сказал незнакомец тихо. — Видите ли, мистер Адамс, я ваш преемник…

— Слушайте, молодой человек…

— Не молодой человек, — сказал незнакомец. — Я только вполовину вас моложе. Поэтому я на самом деле старее.

— У меня нет преемника, — холодно проговорил Адамс. — И о нем даже не было разговора. Я еще сгожусь лет на сто, а может, и больше.

— Да, — сказал незнакомец, — более ста лет. Немногим более. Адамс не спеша откинулся в кресле, сунул трубку в рот и зажег ее рукой, твердой как скала.

— Давайте разберемся, — предложил он. — Вы утверждаете, что вы мой преемник… что вы приняли мою работу, когда я уволился или умер. Это означает, что вы пришли из будущего. Не то что бы я вам на секунду поверил, но просто для выяснения.

— Недавно сообщалось в новостях, — сказал незнакомец, — о человеке по имени Майкельсон, который говорил, что он проник в будущее.

Адамс фыркнул.

— Читал. На одну секунду. Откуда может человек знать, что он уходил в будущее на одну секунду?.. В чем была бы разница?

— Ни в чем, — согласился незнакомец. — Но это в первый раз, конечно. В следующий раз он уйдет во времени на пять секунд. Пять секунд, мистер Адамс, пять тиканий часов. Время одного короткого вдоха и выдоха. Для всякой вещи нужна стартовая точка.

— Путешествие во времени? Незнакомец кивнул утвердительно.

— Я этому не верю, — сказал Адамс.

— Я этого и опасался.

— За последние пять тысяч лет, — констатировал Адамс, — мы покорили Галактиту.

— «Покорили» не то слово, мистер Адамс.

— Ну, приняли власть, если вам угодно, вошли, распространились, как угодно. И мы обнаружили много странного. Более странные штуки, чем мы когда-либо выдумывали. Но путешествие во времени — такого не было никогда. — Он махнул рукой на звезды. — Во всем этом пространстве, вон там, — сказал он, — ни у кого нет путешествия во времени, ни у кого.

— Сейчас оно есть у нас, — повторил незнакомец, — уже две недели. Майкельсон уходил в будущее. Старт — это все, что нужно.

— Ну, хорошо, — согласился Адамс. — Скажем так: вы человек, который через сто лет или около этого займет мое место. Вообразим, что вы пришли назад во времени. Ну и что? Зачем?

— Сказать вам, что Саттон вернется.

— Я бы узнал об этом, когда он прибудет, — сказал Адамс. — Почему я должен узнать об этом сейчас?

— Когда он возвратится, — проговорил незнакомец, — Саттон должен быть убит.

2

Крошечный разбитый корабль опускался все ниже, медленно, как плывущее перышко, планируя вниз к полю в наклонных утренних лучах солнца.

Бородатый оборванный человек сидел в кресле пилота. Каждый его нерв был возбужден. «Сложно, — пронеслось у него в мозгу. — --">