Джордж Рэймонд Ричард Мартин - Лишь за одно вчера

глазам.

- Нет, - сказал я. - Кит не мог... не мог...

- Это его гитара, - промолвил Уинтерс. - И кому еще нужен хронин? Потом лицо его смягчилось. - Мне очень жаль, Гэри. Честное слово. Мне кажется, я понимаю, почему он это сделал. Но все равно я должен его найти. Не знаешь, где он может быть?

Конечно, я знал, но сказать не решался.

- А что... что ты собираешься сделать?

- Наказывать его не будем, не беспокойся, - сказал он. - Я только хочу получить назад хронин. В следующий раз мы будем осторожнее.

- Ладно, - кивнул я. - Но с Китом ничего не должно случиться. Если вы не сдержите слово, я вас отделаю как следует. Да и другие тоже этого так не оставят.

Он печально посмотрел на меня, как будто огорченный моим недоверием, и не сказал ни слова. В молчании мы прошагали всю эту милю до ручья. Я не выпускал из рук гитару.

Конечно, Кит был там. Он лежал, завернувшись в спальный мешок, коробка из-под сигар валялась рядом. Там оставалось еще несколько пакетиков - он взял только один.

Я наклонился, чтобы разбудить его. Но когда я дотронулся до него, а потом перевернул на спину, меня поразили две вещи: он сбрил бороду, а на ощупь был холодный-холодный.

Потом я заметил пустой пузырек.

Вместе с хронином мы когда-то нашли и другие лекарства. Их даже не держали под замком. Кит взял таблетки снотворного.

Не говоря ни слова, я выпрямился. Объяснять ничего не стоило - Уинтерс все понял и так. Он внимательно посмотрел на тело, покачал головой.

- Интересно, почему он побрился? - наконец спросил он.

- Есть причина, - сказал я. - У него не было бороды в старые времена, когда с ним была Санди.

- А-а. Ну что ж, с ним все ясно.

- Что ясно?

- Ну, самоубийство. Он всегда был психически неустойчив.

- Да нет, лейтенант, - сказал я. - Ты все путаешь. Нет тут никакого самоубийства.

Уинтерс нахмурился, а я улыбнулся.

- Послушай, - сказал я. - Вот если бы ты так поступил, это было бы самоубийство. Ты считаешь, что хронин - это всего лишь наркотик, вызывающий грезы. Но для Кита это была машина времени. Он вовсе не убил себя. Это был бы не его стиль. Он просто вернулся к Санди. И на этот раз навсегда.

Уинтерс снова взглянул на тело Кита.

- Да, возможно. - Он помолчал. - Надеюсь, он не ошибся. Ради него самого надеюсь.

Годы, прошедшие с тех пор, были, пожалуй, неплохими. Уинтерс как лидер оказался получше меня. Полеты в прошлое ни черта ценного не принесли, но "поисковые экспедиции" оказались удачными. В городке уже больше двухсот человек, и большинство из них - люди, которых привел Уинтерс.

Теперь это настоящий город. У нас есть электричество, библиотека и вдоволь еды. Есть даже врач, настоящий врач, найденный Уинтерсом в сотне миль отсюда. Наступило такое процветание, что Сыновья Взрыва прослышали про нас и вернулись слегка позабавиться. Уинтерс со своим ополчением задал им перцу, а потом еще охотился за теми, кто пытался спастись бегством.

Никто, кроме стариков из общины, не помнит Кита. Правда, у нас по-прежнему слышны песни и музыка. Во время одной из вылазок Уинтерс нашел парнишку по имени Ронни, у которого оказалась собственная гитара. Конечно, ему до Кита как до неба, но он очень старается, и люди слушают его с удовольствием. И потом, он научил несколько ребятишек играть на гитаре.

Но вот что жаль: Ронни сочиняет собственные вещи, так что нам редко приходится слышать старые песни. Вместо этого мы слушаем послевоенную музыку. Сейчас самый популярный напев - это длиннющая баллада о том, как наша армия стерла с лица земли Сыновей Взрыва.

Уинтерс говорит, что это признак морального здоровья. Он все толкует о новой музыке для новой цивилизации. Может, в этом что-то и есть. Со временем новая культура заменит ушедшую. Как и Уинтерс, Ронни обещает нам будущее.

Но за все приходится платить.

Вчера вечером Ронни пел, и я попросил его исполнить "Я и Бобби Мак-Ги". И оказалось, что никто не знает слов.

--">