Юлия Андреевна Власова - Таймири

день раскрыть свои объятия ненаглядной дочери. Так и не отцепила она крыльев от кофты и, лежа на боку, всё грезила и грезила во сне, будто летает, будто ветер развевает ее волосы, а некая фантастическая сила позволяет светиться и радоваться каждой клеточке тела. И было так легко-легко…

* * *

Остер Кинн, неутомимый путник, которого даже заботливость Эдны Тау не удержала в индейском селении, месяца два спустя наведался в город Огней. Небрежно так наведался, не вынимая рук из карманов и беспрестанно жуя табак. Занесло его на бывшую главную площадь столицы, где от некогда величественного дворца остались одни только развалины.

Недолго думая, Остер Кинн пристал к какому-то пожилому гражданину. Этот гражданин мирно отдыхал на лавочке в тени огромной вайи и, когда к нему подсел странный тип в грязной одежде и мокасинах, от неожиданности даже подскочил. А тот давай возмущаться:

— Странное дело, я вам скажу! Почему массив Лунных гор и развалины не переродились? Всё переродилось, а они — нет! Вот с чего бы это?

Он хлопнул себя по коленям, сплюнул табак и повнимательней пригляделся к молчаливому собеседнику. У бедняги явно сдали нервишки: глаз подергивался, сам отодвинулся к краю скамейки и на всякий случай даже вооружился клюкой.

— Ты чего? Чумной я, что ли? — обиделся Остер Кинн. Обиделся — и побрел восвояси.

Развалины проводили его холодом от полуразрушенных колонн, обвалившихся стен и потрескавшихся адуляровых ступеней. Они так и остались стоять в назидание потомкам — как вечное напоминание о позорном правлении Икротауса Великого. О капле, которая не пожелала пожертвовать собой во имя жизни.

* * *

Сколько лет ни проходят люди мимо лазоревых развалин, каждый раз говорят друг другу:

— Эй, смотри, вон два дерева в камне застряли.

Оба ростом с тебя и с меня.

Первое, глянь, цветет.

Но цветков ты его не нюхай.

Даже пчелы на них не садятся.

Ну, а те, что садятся, гибнут.

А у дерева рядом ветви опустились, совсем поникли.

Плодоносит оно едва ли не с рождения моего.

Но плоды его несъедобны.

Сухи слишком, тверды, как камень.

На верхушке — шапка с рубинами.

Пусть с рубинами — не снимай ее.

Ты и сам знаешь, друг, нет нужды нам в них.

Мы без них богачи и счастливцы.

А богатство — вокруг: в небе, в солнце.

В травке, что под ногами шепчется.

В глубине морской и в криницах чистых.

В рыбе, звере и птице.

Они просто радуют глаз,

а деревья питают нас.

Уж прощаться пора?

В добрый час!

Примечания

1

Ватервейс — крайний пояс палубного настила, идущий параллельно борту.

(обратно)

2

Кома — в физике — искаженное изображение в оптических системах, проявляющееся в том, что точка приобретает вид несимметрического пятна; разновидность аберрации.

(обратно)

3

Денежная единица страны Лунного камня.

(обратно)
--">