Евгений Львович Войскунский , Исай Борисович Лукодьянов , Борис Валерианович Ляпунов - И увидел остальное

салон. И ребята сбегутся в салон, пойдут вопросы: ну, как зачетный? Он, Новиков, помедлит, потягивая из стакана пахучий витакол, небрежно скажет: «Тряхануло нас возле Юпика… Думал-прощай, дорогая…» И остальные практиканты будут завидовать ему черной завистью, потому что они еще нигде не бывали, если не считать учебных рейсов на Марс в качестве дублеров, а он, Новиков, уже «свалил» зачетный. Да, дорогие товарищи, нет больше студента-практиканта Новикова есть штурман-кибернетик Новиков, космонавт. Сам Платон Иванович, руководитель практики, привинтит к его куртке значок. Немногоон, Новиков, запоздал: Первая звездная уйдет без него. На уж во Вторую попадет непременно. На Земле ему теперь, вобщем-то, делать нечего…

А Радий Петрович Шевелев думал о том, что это, наверное, последний его рейс к Юпитеру. Может, и вообще последний рейс. Сорок восемь лет — потолок космонавта… Возраст, когда по выражению пилотов, «начинает барахлить вестибулярка». Что ж, он немало новых трасс проложил в Системе.

Взять хотя бы эту — к Юпитеру. Трасса сама по себе нетрудная, но зато конечный ее пункт…

Давно уже догадались астрофизики, какой могучей энергией насыщена бешеная атмосфера планеты-гиганта. Ю-энергия, сосредоточенная в Красном Пятне… Красное Пятно было старой загадкой. Огромное, в сто мегаметров в поперечнике, плыло оно по двадцатому градусу иовиграфической широты, иногда бледнея, словно выцветая, но не исчезая никогда.

В прошлое противостояние Юпитера, люди и не помышляли о Ю-энергии. Теперь же, при нынешнем противостоянии, были сделаны первые попытки зачерпнуть загадочное вещество Красного Пятна. Около трех лет назад Рейнольдс — «человек без нервов», как называли его космонавты, а уж они-то понимали толк в таких вещах, — бесстрашный Рейнольдс приблизился к Красному Пятну настолько, что зачерпнул его вещество бортовым контейнером. Он радировал об этом событии в свойственной ему манере: «Ущипнул красного медведя».

Но через двадцать минут тон его передач резко переменился.

Рейнольдс сказал: «Не понимаю, что происходит». Он повторил это дважды подряд, голос его был спокойным, очень спокойным. Потом он сказал: «Боюсь, что потерял…» Никто так и не узнал, что именно потерял Рейнольдс: связь прервалась на середине фразы. Корабль не отвечал на вызовы.

Рейнольдс не вернулся.

Но люди упрямы. Потомки смельчаков, под парусами пересекавших океаны, уходивших на собачьих упряжках без единого прибора связи во льды Антарктики, — шли в бешеную атмосферу Юпитера. Под этой бездонной атмосферой скрывалась неведомая до сих пор поверхность планеты, сжатая колоссальным давлением, разогретая до сотен тысяч градусов, где вещество, насыщаясь энергией, перетекало в Красное Пятно…

Среди первых разведчиков был и он, Шевелев. Именно ему принадлежала идея — построить на Ио танкерный порт, с которого беспилотный корабль поведет к Красному Пятну контейнерный поезд. И теперь танкерные рейсы Луна-Ио-Луна сделались обычными. Материя Красного Пятна оказалась необыкновенно компактной и отличалась огромным энергосодержанием, так что, вопреки сомнениям, ее доставка вполне окупалась. Ю-материя, казалось, была прямо-таки специально создана для двигателей новых галактических кораблей класса СВП — Синхронизаторов Времени-Пространства, — которым предстояло выйти за пределы Системы.

За пределы Системы… Этой затаенной мечте Шевелева не суждено сбыться. Он еще поспорит на Совете, он докажет, что может потягаться с любым молодым, — но в глубине души Радий Петрович знал, что отлетал свое. К звездам уйдут молодые.

Заостровцев чувствовал приближение того странного состояния, которое уже несколько раз испытал и которое пугало его. Он пытался «переключиться». Вызывал в памяти земные картины Белые корпуса Учебного центра в зелени парка.

Сверкающий на солнце небоскреб Службы Состояния Межпланетного Пространства — там работает на радиостанции оператор Антонина Горина. Тоня, Тося — смуглое переменчивое лицо, мальчишеская стрижка, насмешливые карие глаза.

И ничего-то нет в ней особенного. В Учебном центре были девушки куда привлекательнее Тоси, хотя бы на факультете искусств. Но с тех пор, как он, Володя Заостровцев, в День моря впервые увидел Тосю — беспечно хохочущую, танцующую на воде, — с той самой минуты другие девушки перестали для него существовать. Он подскочил к ней, и они закружились в вихре брызг, музыки --">